В конце февраля 2018 года одной из самых обсуждаемых новостей в России стало заявление министра внутренних дел — причем вовсе не Владимира Колокольцева, а его аргентинской коллеги министра безопасности Патрисии Буллрич, которая опубликовала в своем твиттере видеозаписи изъятия почти 400 килограммов кокаина из российского посольства в Буэнос-Айресе. Крупный вес находки и участие дипломатического представительства обещали стать громкой историей, однако два года спустя публике известны лишь разрозненные подробности дела, а следствие обеих стран, похоже, так и не смогло найти ни заказчиков, ни производителей крупной партии наркотиков.
В распоряжении Центра «Досье» оказались материалы официальных уголовных дел России и Аргентины (в том числе аудиозаписи 402 часов телефонных переговоров из материалов аргентинского уголовного расследования). Мы постарались разобраться, что известно правоохранительным органам о преступлении и что могут скрывать фигуранты дела.
Официально российские силовики узнали о крупной партии кокаина в посольстве в ноябре 2016 года — именно тогда завхоз диппредставительства Игорь Рогов рассказал помощнику посла по безопасности Олегу Воробьеву о 12 подозрительных чемоданах, спрятанных в гараже посольской школы. Воробьев вскрыл чемоданы и, обнаружив в них брикеты с веществом белого цвета, поспешил сообщить о находке послу Виктору Коронелли, а тот, в свою очередь, сразу же оповестил ФСБ. После пары недель раздумий российская сторона обратилась к аргентинским коллегам — так началось совместное расследование о контрабанде кокаина. Правоохранительные органы почти год прослушивали телефоны главных фигурантов дела — таинственного россиянина Андрея Ковальчука, которого многие считали влиятельным силовиком, аргентинского полицейского Ивана Близнюка и его друга Александра Чикало.
Наконец в декабре 2017 года в рамках спецоперации ФСБ чемоданы были доставлены в Москву на спецборте секретаря Совета безопасности Николая Патрушева.
12 декабря 2017 года следствие задержало партнеров Андрея Ковальчука — Владимира Калмыкова и Иштимира Худжамова, которые пытались получить чемоданы на базе МИД РФ. В тот же день был задержан бывший завхоз посольства Али Абянов, который завез чемоданы в посольскую школу. В феврале 2018 года в Аргентине задержали Ивана Близнюка и Александра Чикало — следствие считает их соучастниками преступной группы под руководством Андрея Ковальчука. Самого Ковальчука арестовали в Германии в марте 2018 года и через несколько месяцев экстрадировали в Россию.
Сейчас четверо фигурантов российского дела — Андрей Ковальчук, Али Абянов, Владимир Калмыков и Иштимир Худжамов — находятся в московских СИЗО. Слушания по их делу проходят в закрытом режиме.
Александр Чикало и Иван Близнюк сидят в тюрьме Маркос-Пас в Аргентине.
Андрей Ковальчук, которому принадлежали 12 найденных в посольстве чемоданов, почти 10 лет беспрепятственно проходил на территорию различных дипломатических учреждений, военных баз и Министерства иностранных дел. Все это время он представлялся то силовиком, то дипломатом, то предпринимателем, а его собеседники — военные и сотрудники МИДа — сообщали ему закрытую информацию и выполняли его просьбы. По версии следствия, ловкий мошенник Ковальчук годами обманывал различных госслужащих, а они никаким образом не проверяли его слова. Судя по всему, никто из «обманутых» Ковальчуком чиновников не привлекался к какой-либо ответственности за раскрытие ведомственной информации и возможное участие в контрабандистских схемах. Следствие либо «прощает» чиновникам и военным их некомпетентность, либо скрывает истинные отношения Ковальчука с должностными лицами и спецслужбами. При этом Ковальчука экстрадировали из Германии под видом гражданина России, хотя незадолго до этого выяснилось, что гражданство он получил незаконно и на самом деле являлся апатридом.
Из материалов дела следует, что до обнаружения кокаина Ковальчук не раз обращался к сотрудникам посольства с просьбой о помощи в отправке чемоданов из Аргентины в Россию по дипломатическим каналам. Что в них было — не известно. Одновременно Ковальчук дарил сотрудникам посольства бутылки коньяка, сигары и дорогой шоколад, а за отправку чемоданов давал деньги. Кроме того, Ковальчук использовал дипломатическую почту для отправки крупных посылок из России в Аргентину. Что в них находилось, также не ясно.
Следствие не стало разбираться, как кокаин оказался в Аргентине, кому он предназначался и были ли 300 килограммов в посольстве единственной партией — известно, что где-то в Уругвае находился еще один «груз» весом 200 килограммов. Остается загадкой, как вообще у Ковальчука оказалась такая крупная партия наркотиков — она должна была стоить несколько миллионов долларов. Деньги на аренду частного самолета, на котором Ковальчук пытался доставить кокаин в Европу, давали некие «бельгийцы», а конечным получателем, возможно, был абонент с голландским номером телефона, однако следствие не пыталось выяснить, кто это.
Сам кокаин правоохранительные органы Аргентины сожгли еще до завершения расследования, причем без должной санкции суда. Вина главных фигурантов аргентинского дела — полицейского Ивана Близнюка и его друга Александра Чикало — выглядит как минимум плохо доказанной. Как следует из прослушек, приобщенных к материалам дела, Ковальчук попросил Близнюка помочь ему избежать досмотра чемоданов в аэропорту Буэнос-Айреса. По словам Ковальчука, в чемоданах были шкуры морских котиков. При этом Близнюк, узнав, что в посольстве России хранятся чемоданы с контрабандой, сразу же сообщил об этом заместителю посла по безопасности Олегу Воробьеву. Вместе с тем именно на основании показаний Воробьева, который сам поддерживал тесное общение с Ковальчуком, строится обвинение против Близнюка и Чикало.
Эксперты и участники обоих процессов, опрошенные Центром «Досье», сходятся во мнении: спецслужбы и правоохранительные органы России и Аргентины могли вступить в сговор, чтобы снизить политическую значимость инцидента и избежать сложного и полного изучения всех аспектов дела, а также скрыть возможную роль высокопоставленных российских и аргентинских чиновников в контрабанде наркотиков.
В августе 2011 года в российском посольстве в Буэнос-Айресе появился новый глава административно-экономического отдела, или попросту завхоз, — Али Абянов. Где-то через год ему позвонил неизвестный, представившийся сотрудником службы безопасности посольства России в Германии Андреем Ковальчуком. Вскоре он приехал в Аргентину и после личного знакомства с завхозом попросил подбросить его в аэропорт на посольской машине. Возле трапа самолета Ковальчук забрал из машины Абянова свои вещи, но оставил один чемодан весом 25–30 килограммов, в котором, по его словам, находились вино, кофе и печенье. Новый знакомый дал завхозу 1 000 долларов и попросил отдельно отправить этот чемодан в Россию. Как позже расскажет следствию Абянов, он поверил Ковальчуку на слово и открывать оставленный ему багаж не стал. В конце 2012 года он отправил его российским грузовым самолетом из аэропорта Монтевидео (Уругвай) в Москву — о предстоящем вылете борта ему сообщил Ковальчук.
В 2013 году Ковальчук посетил Аргентину трижды, причем уже с новой легендой: теперь в посольстве его считали сотрудником «Газпрома». В то время он пользовался электронной почтой под именем «Gasprom Kovalchuk Andrey».
В одну из поездок тогдашний помощник посла по безопасности Николай Шелепов познакомил Ковальчука с Иваном Близнюком — полицейским, который занимался охраной российского посольства, был начальником отдела международного полицейского сотрудничества полиции Буэнос-Айреса и отвечал за координацию зарубежных мероприятий в Высшем институте общественной безопасности.
Из свидетельств Близнюка:
«Шелепов сказал, что в посольство приходил человек (речь идет о Ковальчуке — прим. Центра «Досье»), по поводу которого ему звонили из департамента безопасности Министерства международных отношений (или какой-то другой организации, к которой принадлежал Шелепов) и которого было бы очень интересно представить. Этот человек что-то узнавал для «Газпрома» о приобретении здания в Буэнос-Айресе для их штаб-квартиры, и ему нужен был кто-то, кто мог бы ему в этом помочь. Поэтому Шелепов пригласил меня выпить пива в бар и там представил нас друг другу».
Из показаний Николая Шелепова:
«Хочу уточнить, что среди сотрудников полиции Аргентинской Республики значился Близнюк Иван, который работал в охране посольства РФ в Аргентине. Так как мне было известно о том, что Близнюк мечтал трудоустроиться в «Газпром», то я ему рассказал о том, что в Аргентине находится Ковальчук, который проводит проверку целесообразности приобретения «Газпромом» исторического здания в центре г. Буэнос-Айреса».
Несколькими днями позже вдохновленный мыслями о «Газпроме» Близнюк познакомил Ковальчука со своим другом Александром Чикало. На встрече будущие фигуранты уголовного дела обсуждали русскоговорящую диаспору Аргентины, с которой хотел наладить отношения приятель Ковальчука — глава российско-немецкого Клуба русских православных меценатов Константин Лоскутников, известный также как барон фон Босснер. Однако тогда сотрудничество, судя по всему, не сложилось — в следующий приезд Ковальчука в Аргентину они не встречались.
Одновременно с этим Ковальчук продолжал развивать отношения с завхозом Али Абяновым: в 2014 году он приехал в Аргентину и оставил ему на хранение еще два чемодана с вином, кофе и печеньем, на этот раз попросив их специально упаковать. «Ковальчук также перед отправкой в Россию указал мне о необходимости специальной упаковки чемоданов с помощью бумаги, бечевки и сургучной печати. Обычно так упаковывается дипломатическая почта, которая не подвергается досмотру», — отмечал Абянов. По словам завхоза, тот факт, что за каждый отправленный чемодан Ковальчук платил по 1 000 долларов, наводил его на мысли о том, что в них могут быть «запрещенные вещества». Тем не менее Абянов решил не проверять содержимое багажа и, как и в прошлый раз, отправил оба чемодана из Уругвая в Россию военно-транспортным самолетом РФ.
В 2015 году пути Ковальчука и Близнюка снова пересеклись — на этот раз уже в России. По приглашению МВД РФ в Москву отправилась делегация полицейских из Буэнос-Айреса, среди которых был Иван Близнюк. После завершения официальных мероприятий гости решили посетить Санкт-Петербург и попросили Близнюка помочь с организацией поездки. Тот сообщил о намерениях аргентинцев первому секретарю посольства России в Аргентине Николаю Шелепову, который обратился за помощью к Андрею Ковальчуку. Он, в свою очередь, свел Близнюка с Константином Лоскутниковым (бароном фон Босснером), располагавшим обширными связями в Петербурге. Барон помог Близнюку устроить прием делегации, прокатил аргентинских полицейских на кораблике по рекам и каналам, а также подарил им коньяк, шоколад и сигары фирмы Bossner.
В том же 2015 году Ковальчук еще дважды посетил Аргентину, но чем он там занимался — не известно.
В конце 2015 года Ковальчук прилетел в Аргентину в третий раз. По уже устоявшейся традиции он оставил завхозу Али Абянову 2 000 долларов и два чемодана, которые тот спрятал в гараже посольской школы. На этот раз мы точно знаем, что в них не было ни вина, ни кофе, ни печенья. Два чемодана стали первыми из тех 12, в которых годом позже обнаружат брикеты с кокаином.
Примерно тогда же в посольстве сменился советник посла по безопасности: вместо приятеля Ковальчука Николая Шелепова им стал Олег Воробьев. Вскоре Ковальчуку представился случай наладить деловые отношения и с ним: в феврале 2016 года с ответным визитом в Аргентину прилетела делегация российских полицейских. На устроенном в честь прибытия силовиков приеме в посольстве оказался Ковальчук, которого завхоз Абянов представил новому «безопаснику» Олегу Воробьеву — на этот раз как сотрудника департамента безопасности российского МИДа. Ковальчук передал Воробьеву привет от его предшественника Шелепова и, по-видимому, убедил «безопасника» в достоверности своей легенды — из материалов дела не следует, что Воробьев пытался разобраться, кем на самом деле является Ковальчук, как он попал на закрытый прием и почему высокопоставленного сотрудника МИДа ему представляет завхоз. После знакомства Ковальчук и Воробьев стали общаться и созваниваться, причем место службы Ковальчука в это время опять «сменилось»: теперь он рассказывал, что работает в берлинском представительстве Россотрудничества. Как позже признавался следствию Воробьев, документов Ковальчука он не видел и поэтому не мог проверить правдивость его слов.
(здесь и далее орфография и пунктуация сохранены — прим. Центра «Досье»)
Допрос Олега Воробьева от 02.12.2017:
«Относительно личности Ковальчука А.Ф. могу пояснить следующее. Впервые я познакомился с ним в феврале 2016 г. на приеме в Роспосольстве в г. Буэнос-Айресе по случаю визита делегации МВД России во главе с заместителем Министра внутренних дел России Зубовым с участием многочисленных представителей местных (аргентинских) правоохранительных органов. В то время Ковальчук А.Ф. был мне представлен завхозом Абяновым А.А., как сотрудник Департамента безопасности МИД России. При этом Ковальчук А.Ф. передал привет от предыдущего помощника Посла по безопасности, завершившего командировку в Аргентине в конце августа 2015 года. В ходе беседы с Ковальчуком А.Ф. у меня сложилось мнение, что он действительно знаком с предыдущим сотрудником Роспосольства, называл известные мне фамилии и имена действующих сотрудников МИД России».
Допрос Олега Воробьева от 07.12.2017:
«В настоящее время я хочу добавить, что при знакомстве с Ковальчуком он мне представлялся в разных должностях. В феврале 2016 г. при моем знакомстве с ним, Ковальчук, как я ранее говорил: представился сотрудником департамента безопасности МИД России. Затем, уже в марте 2016 г., Ковальчук сообщил мне, что переходит в «Россотрудничество» (федеральное агентство по делам содружества независимых государств соотечественников, проживающих за рубежом) международного гуманитарного сотрудничества) при МИД России. <…>
Далее в телефонных разговорах Ковальчук мне неоднократно говорил, что уже является сотрудником представительства «Россотрудничества» в Берлине. Кем работает на самом деле Ковальчук и где, я не знаю, каких-либо документов, подтверждающих его профессиональную деятельность, я не видел».
Весной и летом 2016 года Андрей Ковальчук еще несколько раз прилетал в Аргентину, заходил в посольство, общался с Воробьевым и катался на посольской машине с завхозом Абяновым. В одну из этих поездок (как указано в материалах дела, не позднее 15 июля) на Ковальчука неизвестным следствию образом свалилось роковое богатство — 360 брикетов с кокаином. Вскоре после этого он передал завхозу на хранение еще 10 чемоданов — якобы с вином и полудрагоценными камнями — которые тот положил к предыдущим двум в гараж школы. Так 12 чемоданов с кокаином оказались на территории российского посольства. Важно отметить, что ни российское, ни аргентинское следствие, судя по всему, даже не пыталось разобраться, как Ковальчук купил кокаин, который даже в Латинской Америке стоит немалых денег — партия почти в 400 килограммов обошлась бы ему в несколько миллионов долларов. Кроме того, как отмечает эксперт Центра «Досье» из силовых структур, такое количество наркотиков нельзя просто взять и купить: отношения с торговцами кокаином должны были выстраиваться долго и постепенно. Таким образом, предполагает эксперт, Ковальчук либо давно торговал наркотиками, либо был частью более крупной группировки контрабандистов.
«С предъявленными обвинениями я не согласен, поскольку они не соответствуют фактическим обстоятельствам дела. Так, с августа 2016 г. я все имущество в Посольстве передал моему приемнику Рогову И. П., в том числе 12 чемоданов, которые принадлежали Ковальчуку c ведома безопасников. При этом я указал Рогову номер телефона Ковальчука. Я объяснил Рогову, что это вещи Ковальчука в виде подарков высокопоставленным чиновникам, т. е. кофе, вино, сигары, т. е. для чиновников в России. 2 чемодана из 12 я получил в 2015 году, точнее не получил, а услышал о них от Шелепова, сотрудника безопасности Посольства. Когда я приехал из отпуска, мне комендант сказал, что нужно забрать два чемодана, которые у них [нрзб] оставленные Ковальчуком. Я попросил Цесара, моего подчиненного, упаковать эти чемоданы и спустить на склад. Так, Цесар выполнил мою просьбу, упаковал чемоданы и спустил на склад, где они пролежали год. Перед моим убытием домой, я достал чемоданы и привез их в школу при Посольстве, где положил их к еще 10, которые получил от Ковальчука. То есть я объединил 10 чемоданов и 2 чемодана, положив в их одно место для удобства и об этом я сообщил Рогову. Никаких мер сокрытия чемоданов, либо конспирации я не предпринимал. Хочу отметить, что Ковальчука в Посольстве все знали, и он неоднократно приходил в Посольство и принимал там участие в различных представительских приемах, в том числе он, Ковальчук, привез на прием команду МВД. Данные факты не вызывали у меня никаких сомнений в порядочности Ковальчука, поэтому я не мог подумать, что в оставленных вещах Ковальчука могут быть какие-либо запрещенные предметы».
Абянов поручил сотруднику посольства Александру Дронову упаковать чемоданы как дипломатическую почту, а потом перенес их из гаража в подсобку посольской школы. Он спрятал чемоданы среди сломанных столов, стульев, компьютеров и прочего хлама. 19 июля 2016 года контракт Абянова с посольством истек, а новым завхозом был назначен Игорь Рогов.
Еще месяц Абянов передавал преемнику дела и рабочие контакты, а за несколько дней до отъезда рассказал о Ковальчуке и его «12 коробках», добавив, что не знает, что внутри них. Особого значения Рогов этому не придал и оставил чемоданы в подсобке — дожидаться Ковальчука.
Долго ждать не пришлось: Ковальчук позвонил новому завхозу Рогову в октябре 2016 года, а тот сообщил детали разговора Абянову. В переписке Абянов попросил Рогова отправить свои личные вещи и чемоданы Ковальчука специальным военным бортом, который должен был прибыть в аэропорт Монтевидео в начале декабря 2016 года. По совету Абянова для организации отправки вещей Рогов безуспешно обращался то к одному, то к другому служащему посольства, в итоге дойдя до военного атташе и даже до самого посла Виктора Коронелли. Никто из них помочь не смог, а посол, согласно допросу Рогова, сказал, что не знает, кем на самом деле является Ковальчук, и не слышал ничего о его вещах. Информация о том, что на территории посольства хранятся вещи постороннего человека, судя по всему, Коронелли не заинтересовала: он не стал ничего предпринимать и впоследствии забыл упомянуть об этом разговоре на своем допросе.
Правда, как следует из материалов дела, в том же месяце ФСБ начала расследовать деятельность «международной ОПГ, участвующей в организации контрабанды наркотиков (кокаина) из стран Латинской Америки в РФ с целью их распространения в России и странах Европы (Германия, Нидерланды)». По крайней мере, так писал в своем рапорте от 13.12.2016 сотрудник ФСБ Сергей Муравьев. Одним из организаторов ОПГ в этом документе был назван Андрей Ковальчук, но установить, действительно ли ФСБ начала расследование в октябре и знала ли она о Ковальчуке уже тогда, трудно, поскольку никаких других документов об этом в материалах дела нет. ×
Совсем скоро планы Ковальчука изменились: он решил прилететь в Аргентину 25 ноября и забрать чемоданы самостоятельно, не дожидаясь военного борта. В намеченный день он действительно прибыл в Буэнос-Айрес и провел в городе сутки. Чем он занимался — не известно, но забрать чемоданы у него не вышло: совпадение или нет, но именно в этот день в посольстве наконец решили вскрыть загадочный багаж.
В день, когда рейс Ковальчука приземлился в Буэнос-Айресе, завхоз Рогов обходил вверенные ему помещения посольства и снова обратил внимание на лежащие среди хлама чемоданы. В этот момент, судя по материалам дела, он впервые за четыре месяца решил рассказать о хранящихся в посольстве чужих вещах «безопаснику» Олегу Воробьеву (до этого ни ему, ни военному атташе, ни послу, ни каким-либо другим сотрудникам посольства, знавшим о чемоданах, эта идея в голову не приходила). По словам Рогова, выяснилось, что помощник посла по безопасности тоже не знает, кем является Ковальчук (хотя вскоре после обнаружения кокаина он сказал аргентинскому следствию, что Ковальчук «занимался различными видами контрабанды» и однажды нелегально ввез в страну икру). Чтобы поставить точку в загадочной истории, Воробьев решил отправиться в посольскую школу и вскрыть чемоданы. Внутри оказались брикеты с белым веществом.
«Воробьев решил проверить, что это за подсобное помещение под лестницей, убрали с вещей Ковальчука сломанные коробки — а там 12 больших обернутых в плотную упаковочную бумагу чемоданов. О том, что это чемоданы можно было догадаться по их форме, размеру и колесикам, очевидно, находящимся под упаковочной бумагой. Десять из этих упаковок были одного размера, поверх упаковочной бумаги чемоданы были обернуты прозрачным скотчем, а два чемодана — большего размера, были обернуты поверх бумаги скотчем «рыжего» или светло-коричневого цвета. Воробьев решил вскрыть одну из этих 12 упаковок и посмотреть содержимое. Разорвав упаковочную бумагу со скотчем, а также находившуюся под бумагой полиэтиленовую пленку, мы действительно увидели чемодан, имеющий колесики, выдвигающуюся ручку для перевозки <…> Мы открыли чемодан и увидели в нем прямоугольные, плотные упаковки-брикеты, смотанные по два брикета изолентой. Сколько именно было брикетов в чемодане, я не помню, я их тогда и не считал <…> Два скрепленных изолентой брикета мы вынули из чемодана, Воробьев надорвал упаковку одного из них, и мы увидели внутри спрессованный белый порошок. Мы поняли, что это могут быть наркотики».
Олег Воробьев рассказал о находке послу Виктору Коронелли, а тот уведомил МИД. 9-й отдел управления «К» Службы экономической безопасности ФСБ России и 14-й отдел Главного управления по контролю за оборотом наркотиков МВД России завели дела оперативного учета об обнаружении кокаина на территории российского посольства, и через две недели офицеры ФСБ вылетели в Аргентину, чтобы официально «обнаружить» наркотики. Впрочем, дата этого события менялась так же, как и вес вещества (который в различных документах указан в диапазоне от 357 до 389 килограммов). В большинстве материалов значится, что официально кокаин «нашли» лишь вечером 8 декабря 2016 года, когда по указанию МИДа сотрудники посольства снова открыли чемоданы в присутствии сотрудников российской спецслужбы. Однако в одном из документов ФСБ указано, что чемоданы были обнаружены 4 декабря и открыты на следующий день. Взятые сотрудниками российских спецслужб пробы показали, что в чемоданах находится кокаин.
Следует отметить, что с точки зрения закона ситуация с наркотиками была неоднозначной: поскольку наркотики находились на территории посольства, теоретически российская сторона имела возможность не подключать аргентинцев к расследованию, хотя на деле скрыть факт обнаружения почти 400 килограммов наркотиков было довольно трудно (источник Центра «Досье» в немецких спецслужбах считает, что аргентинцы и вовсе знали о наркотиках еще до россиян). Кроме того, можно было полностью отдать расследование на откуп аргентинским правоохранительным органам, одновременно избежав широкой огласки ситуации в России. Однако российская и аргентинская стороны, очевидно, достигли некоего соглашения и стали работать сообща.
Так или иначе, вечером 13 декабря посол Виктор Коронелли попросил о встрече министра безопасности Аргентины Патрисию Буллрич. В тот же вечер было созвано срочное российско-аргентинское совещание. На нем первый секретарь посольства Олег Воробьев рассказал о найденных в школе наркотиках, в контрабанде которых помимо прочих мог участвовать представитель полиции Буэнос-Айреса Иван Близнюк (на чем основывалось это подозрение, не ясно). Глубокой ночью аргентинские жандармы начали спецоперацию по замене кокаина на муку — хранить такую большую партию наркотиков в посольстве было попросту опасно. Впрочем, мероприятие оказалось не очень секретным: чемоданы погрузили в пикап, где их мог видеть любой прохожий, а оператор вел обязательную для таких случаев съемку, высунувшись из окна ехавшей сзади машины. В жандармерии была проведена экспертиза содержимого — помимо кокаина в чемоданах оказались посторонние предметы: например, спортивная сумка, открытые пачки черного перца, компакт-диски, две сумки из магазина Frappe, рулоны бумажных салфеток, декоративный пуф-поднос.
14 декабря кокаин в брикетах заменили на муку, чемоданы оборудовали GPS-трекерами и вечером того же дня в первозданном виде вернули Воробьеву. Правда, на видео непосредственно замена кокаина на муку, упаковка муки в чемоданы и их транспортировка обратно в школу не попали — по неизвестным причинам съемка закончилась раньше самой спецоперации.
После манипуляций с чемоданами аргентинские силовики возбудили уголовное дело и установили прослушку на телефоны полицейского Ивана Близнюка и его приятеля Александра Чикало, а их российские коллеги начали прослушивать пять телефонов бывшего завхоза Али Абянова, но дела возбуждать не стали — все мероприятия вплоть до ноября 2017 года проходили в рамках дел оперативного учета, заведенных ФСБ и МВД.
Аудиозаписи прослушек, осуществлявшихся правоохранительными органами Аргентины, проливают свет на взаимоотношения фигурантов расследования. Становится понятно, что Иван Близнюк и Александр Чикало общались с Андреем Ковальчуком, потому что хотели заработать на выполнении его просьб. Изначально Близнюк надеялся, что «представитель „Газпрома”» Ковальчук поможет ему с трудоустройством, а потом появились и другие бизнес-проекты: Ковальчук предлагал ему торговать мясом и поучаствовать в открытии отделения Клуба русских православных меценатов в Аргентине.
Из разговоров Близнюка и Чикало становится понятно, что они считали Ковальчука жуликоватым и ненадежным человеком, но пытались получить от сотрудничества с ним хоть какую-то пользу.
Среди прослушек периода конца 2016 года — первой половины 2017 года можно выделить разговор Ивана Близнюка и Александра Чикало от 30 января 2017 года, который аргентинское следствие использует в качестве одного из аргументов в пользу их вовлеченности в незаконную контрабанду наркотиков.
Иван Близнюк и Александр Чикало (30 января 2017 года)
В то время Иван Близнюк помогал Андрею Ковальчуку в растаможивании картины, которую компания Golden Mile Константина Лоскутникова (фон Босснера) прислала в подарок послу РФ в Аргентине Виктору Коронелли. При этом Близнюк подозревал, что идея подарить картину могла принадлежать не фон Босснеру, а Ковальчуку.
Уже после того как Андрей Ковальчук выслал картину из Берлина в Буэнос-Айрес, выяснилось, что посольство РФ не имеет права принимать подарки стоимостью более 1 500 долларов. Близнюк договорился о том, что подарок передадут в Институт общественной безопасности Буэнос-Айреса, сотрудником которого он являлся. В распоряжении Центра «Досье» находится копия благодарственного письма Константину Лоскутникову от директора института.
Ивану Близнюку пришлось решать финансовые и организационные проблемы, связанные с транспортировкой картины. Он неоднократно жаловался своему приятелю Александру Чикало на то, что за растаможивание и хранение картины ему приходится платить собственные деньги, так как Ковальчук не прислал ему достаточно средств: «И вот они промурыжили полтора месяца, в конце концов Андрей мне звонит, говорит: „Слушай, давай-ка что-нибудь придумаем, потому что, чтобы забрать нам картину, нам надо платить еще 6 000 баксов, если ее вернуть“. <…> Я говорю [Ковальчуку]: „Шли на институт. Только деньги за хранение пришли“. Я ему все достал, то есть ценник, все рассказал, сколько. Он мне присылает 1 400 долларов, у меня даже на хранение 10 000 не хватает. Я говорю: „Андрей, понимаешь, я еще должен е****ся [возиться] с этой картиной, и я еще должен деньги добавлять“».
В свою очередь, Александр Чикало в том же разговоре заявляет: «Столько проблем с этой картиной, а Андрей [Ковальчук] думал, что будет просто, как с контрабандой, которую он возит. Он привозит с дипломатической почтой, и, конечно, почему бы мне не использовать дипломатическую почту, чтобы привезти это. Если он мог послать все на самолете, то какие были проблемы? Если он хотел послать 2 тонны гречихи самолетом». Что имеется в виду под словом «гречиха», не вполне понятно. Аргентинское следствие считает, что Близнюк и Чикало имели в виду наркотики, хотя для русского языка такой эвфемизм не свойственен. Их адвокаты утверждают, что Близнюк с Ковальчуком действительно планировали импортировать гречневую крупу в Аргентину.
Вместе с тем более логичный вывод, который можно сделать из вышеупомянутого разговора, заключается в том, что Андрей Ковальчук и компания фон Босснера пытались коррумпировать посольство России и полицию Буэнос-Айреса с помощью дорогих подарков, одним из которых была картина.
После поездки в Аргентину в ноябре 2016 года Ковальчук, согласно материалам дела, не слишком часто вспоминал про лежащий в российском посольстве кокаин. Следствию известно, что весной 2017 года он пытался организовать поездку курсантов Нахимовского училища в Аргентину, вероятно, надеясь погрузить чемоданы вместе с багажом учащихся. Оплатить путешествие должен был Константин Лоскутников (барон фон Босснер), он же договаривался об обмене курсантами с администрацией Санкт-Петербурга, но по неизвестным причинам вывезти нахимовцев в Аргентину так и не удалось. Согласно свидетельским показаниям, Лоскутников и Ковальчук несколько раз приезжали в училище, раздавали детям «конфеты и кепки с символикой „Босснер”», а в мае 2017 года фон Босснер даже подарил училищу памятник адмиралу Нахимову.
Из свидетельских показаний начальника Нахимовского военно-морского училища МО РФ Алексея Сурова от 15 февраля 2018 года
«Ко мне поступало предложение об организации обмена курсантами Нахимовского училища с курсантами стран Латинской Америки. <…> Примерно это было весной 2017 года. Это предложение поступало мне от одного малознакомого мне лица, с которым я познакомился в г. Москве в апреле 2016 года, когда я там был с курсантами училища для подготовки и участия в параде Победы 9 мая. <…> Мужчина представился мне, как сотрудник ГРУ или СВР. <…> После ужина данный мужчина предоставил мне машины для того, чтобы добраться до гостиницы. При этом машина была ненадлежащего качества, в связи с чем, у меня возникло много вопросов к нему и возникли сомнения в достоверности его истории о работе в секретной службе. Однако мужчина пояснил, что „светиться“ им нельзя, поэтому такое оснащение».
Следует отметить, что одним из курсантов училища был сын первой жены Ковальчука Святослав Киселев. При этом нахимовцам Ковальчук помогал не впервые — в 2013 году Ковальчук организовал для курсантов поездку в Европу. Курсанты посетили Финляндию, Швецию, Данию, Нидерланды, Германию и другие страны — а сам Ковальчук периодически сопровождал туристический автобус на легковом автомобиле. Поездку оплачивал умерший в 2017 году приятель Ковальчука Валерий Камерной. Начальник курса Сергей Борщев был уверен, что Ковальчук работает в СВР — тот нередко дарил ему календари и брелоки с символикой спецслужбы.
Из свидетельских показаний старшего воспитателя (начальника курса) Нахимовского военно-морского училища МО РФ Сергея Борщева
«В 2010 г. на 1 курсе в 5 классе начал учиться Киселев Святослав 6 сентября 1999 года рождения. Мамой Святослава является Сорокина Надежда Геннадьевна.
<…>
В октябре 2012 г. Сорокина Надежда познакомила меня с Ковальчуком Андреем Федоровичем. Знакомство происходило в здании училища, куда пришли Сорокина и Ковальчук.
<…>
В ходе знакомства с Ковальчуком мне стало о нем известно, что он является подполковником, который проходит службу в СВР и находится в длительной заграничной командировке в Германии.
<…>
По его словам, он прилетал в Россию либо на самолете, либо на выделенной ему дипломатической автомашине. Он часто приезжал, по его словам, по работе в МИД России к первым лицам Министерства, а также в СВР. Также сомнений о его службе у меня не возникало, так как он часто привозил подарки от СВР: календари, брелоки и другие подарки с символикой СВР. Я даже поздравил его с днем военного разведчика, но он меня поправил, он не является военным разведчиком, наверное, он имел в виду, что служит в службе внешней разведки».
Примечательно, что показания Борщева дословно совпадают с показаниями Александра Сивкова (педагога-организатора Нахимовского военно-морского училища МО РФ) от 22 мая 2018 года.
Новую попытку забрать товар Ковальчук стал планировать лишь в сентябре 2017 года. Для этого он встретился в Берлине с бизнесменом Владимиром Калмыковым и его приятелем Иштимиром Худжамовым — теперь спонсировать операцию по перевозке чемоданов из Аргентины в Европу должны были они.
11 октября 2017 года Андрей Ковальчук прилетел в Аргентину, заранее предупредив о своем визите «безопасника» Олега Воробьева и завхоза Игоря Рогова. В этот момент российское следствие еще было не готово арестовать контрабандистов с поличным, поэтому в посольстве Рогову приказали срочно уехать в командировку в другой город, чтобы Ковальчук, считавший, что ключи от подсобки есть только у завхоза, не смог забрать груз. Одновременно местные правоохранительные органы следили за Ковальчуком и прослушивали его аргентинский номер.
Прилетев, Ковальчук первым делом позвонил Ивану Близнюку, попросил его поговорить по-испански с таксистом, а затем предложил ненадолго пересечься. Впоследствии полицейский по телефону пересказал содержание разговора своему приятелю Чикало — так следствие смогло узнать, что на встрече Ковальчук попросил его помочь забрать «подарки от компании фон Босснера» из частного самолета, который вскоре должен был прилететь в Аргентину. Близнюк не хотел участвовать в этом неофициально и попросил фон Босснера написать ему формальное обращение о помощи. Однако, судя по всему, «подарки» были только предлогом: Ковальчук рассказал Близнюку, что в российском посольстве хранятся чемоданы якобы со «шкурами морских котиков и личными вещами уехавших дипломатов», которые надо было отправить назад тем же самолетом в обход таможенного досмотра. Хотя за помощь Ковальчук предлагал 10 000 долларов, Близнюк, по его собственным словам, отказался, но общение с Ковальчуком не прекратил.
Необходимо подчеркнуть, что Близнюк и Чикало в телефонных разговорах постоянно жаловались друг другу на Ковальчука, говорили, что не доверяют ему и не хотят заниматься контрабандой. При этом во время одного из звонков Чикало вспомнил, что Ковальчук оставлял ему на хранение пять полупустых чемоданов — в некоторых из них находились открытые упаковки со средством для чистки туалетов. Связаны ли эти чемоданы с теми, что были найдены в посольстве, следствие установить не пыталось. ×
Близнюк: Самое главное, что он говорит, — короче, здесь остались чьи-то вещи, его два чемодана, еще кого-то два чемодана в посольстве. И что люди уже летели, но вещи не погрузились, короче, нужно эти вещи погрузить на самолет, но без досмотра.
Чикало: Ох, ни х*я [ничего] себе.
Близнюк: На этот же самолет. И, типа, говорит: «Ну, типа, там ничего такого нет, просто там шкуры». Я говорю: «Подожди, а почему шкуры нельзя везти?» Я говорю: «Я вез». Он говорит: «Какие ты вез?» Я говорю: «Ну как, коровьи». Он говорит: «Какие нах*й коровьи — это шкуры котиков, б***ь, морских». Я говорю: «В смысле?» Короче, он мне говорит: «В Уругвае — единственная страна в мире, где продаются шкуры морских котиков, разрешенных убивать этих котиков, которая стоит каждая полторы штуки баксов в Уругвае, $10 000 эта же шкура стоит в России, а $25 000 эта же шкура стоит в Германии».
Чикало: Ни х*я [ничего] себе!
Близнюк: И, короче, там чемоданы забиты шкурами.
Чикало: Во, б***ь [блин]!
Близнюк: И, типа, если решится вопрос, там десяточку баксов, типа, получишь. Ну, говорит, типа, ты [Близнюк] же знаешь начальника аэропортовой полиции, может быть, можно решить этот вопрос. Я говорю: «Погоди, б***ь, ты на что меня подписываешь-то?»
Чикало: Контрабанду вообще [нрзб].
Близнюк: Ну, я говорю: за какие-то $10 000, я… да нах*й [зачем] мне это надо. Он говорит: «Все равно, типа, если на транспорте, посольской машине прямо к самолету подвезти».
Чикало: Ну, пускай диппочтой.
Близнюк: Я говорю: «Ну конечно, оформляйте как диппочту, оформляйте как посылку, пускай посольство и фигурирует, я тут при чем?» То есть я говорю: мне этих денег не надо. Ну, я ему дал понять, что я не буду. За $10 000 рвать и метать, и вообще не знаю, что делает.
Чикало: Ты знаешь, что он п****т [лжет] просто. Помнишь, когда он мне скинул пять чемоданов. Так вот, там в двух чемоданах было средство для чистки туалетов типа Sharpik, которые продаются. У них запах очень сильный. И там в каждом было по два диска, открытых, просто чтобы собаки не унюхали.
Близнюк: То есть, значит, это действительно шкуры?
Чикало: Возможно, это шкуры как раз и есть. Или же это кокс, может быть, какой-то везут, но то, что ставили эти [нрзб], чтобы собаки не унюхали, потому что она п****ц [сильно] как воняла.
Близнюк: То есть для чистки чего? Унитазов, ты говоришь?
Чикало: Да-да, синяя х**ня [ерунда] такая.
Близнюк: И то есть в этих чемоданах она оставалась?
Чикало: Да, я выкинул.
Близнюк: Ни х*я [ничего] себе! Нормально, значит, про шкуры он мне правильно сказал.
<…>
Близнюк: Ну, я даже подписываться на это не буду.
Чикало: Да это какая-то х**ня [ерунда], вообще какой-то криминал.
Близнюк: Типа, говорит: «На тебя вся надежда».
Чикало: Подожди, а когда они уезжали, у них что, канала не было?
Близнюк: Я не знаю, они, может, думали спецбортом.
Чикало: Так они же могут вывезти это диппочтой? А, подожди, это вот эти коньяки? Это что, он хочет просто пригнать частный борт из Германии? Не посольский борт?
Близнюк: Нет, не посольский, частный борт. Там шесть чемоданов.
Чикало: Ну да, им выгоднее шесть чемоданов за этими шкурами прислать. Это гораздо выгоднее, даже можно и борт оплатить. Но один-то он в Эсейсу не поедет, борт поведет в какой-нибудь Сан-Фернандо.
Близнюк: Нет, борт в Эсейсу прибывает. То есть он, типа, мне говорит: «Вот подарки для начальства, чтобы они решили, чтобы подарки забрать и тут же чемоданы погрузить».
Чикало: Да никто за это не подпишется.
Близнюк: Да, конечно, никто, я даже и предлагать не буду.
Чикало: Да ты что, это конкретная вообще х**ня [ерунда]. Скажут вообще, что Иван занимается контрабандой.
Близнюк: Ага, шкур котиков, б***ь. Самое интересное, что $10 000. То есть там шесть чемоданов шкур, которые стоят, как, я не знаю, полмиллиона баксов. Извини, и за $10 000?
Чикало: Ну да.
Близнюк: Он мне сказал, типа, цена вопроса. Но цена вопроса — не $10 000.
Чикало: Нет, конечно.
Близнюк: Это как минимум 50 000.
Чикало: Ну да, да и то от этих 50 000 ничего не останется, потому что за такую фигню все хотят получить. Тем более народу говорить, если без досмотра, они все будут подозревать, что это тупо кокс.
Близнюк: Да, конечно!
Чикало: Они даже сомневаться не будут, [нрзб] какая нах*й [нафиг] шкура? Кокс везете, шесть чемоданов.
Близнюк: Ага, ну, короче, вот так. В общем, я ему сказал: «Андрюха, я даже не знаю, как забрать эти подарки, которые ты прислал, вроде как от Босснера». Но ты знаешь, то ли он на какую-то жадность рассчитывает, что я побегу, буду ж*пу рвать из-за какого-то коньяка. Нах*й [зачем] он мне нужен?
Чикало: Может, он считает, что $10 000 — это п****ц [большие] какие бабки? Только больше проблем будет.
Близнюк: Сань, мы от Андрюхи — ни я, ни ты — не получили ни копейки за все это время.
Чикало: Ни разу, ничего.
Близнюк: Тем более чемоданы в посольстве. Во-первых, посольство оформляет… а, он же поссорился с Коронелли.
Чикало: Он поссорился с ним?
Близнюк: Да, сейчас же новый посол приедет. Я тебе говорил это?
Чикало: Ну да.
Близнюк: Вроде как Коронелли его [Андрея] видел с новым послом назначенным.
Чикало: А, теперь они это самое.
Близнюк: Ну, типа, они не поругались, но отношения не поддерживают. Ну, короче, Сань, мне кажется, это хрень все равно вся.
<…>
Чикало: Может быть, там три чемодана денег зеленых наличкой?
Близнюк: Не знаю, там шесть, шесть чемоданов.
Чикало: Ну да, замаскированных под одно — под другое.
Близнюк: Да, а он мне сказал: там вино и шкуры.
Чикало: Ага, п***и [ври] больше.
После встречи с Близнюком Ковальчук созванивался с помощником посла по безопасности Олегом Воробьевым, однако, о чем они говорили — не известно.
На следующий день Близнюк позвонил Воробьеву и рассказал ему, что в посольстве хранится груз Ковальчука, «содержащий запрещенные элементы», и что Ковальчук предлагал ему деньги за вывоз этого груза. В ответ Воробьев, знавший о чемоданах с ноября предыдущего года и называвший Близнюка одним из организаторов контрабанды, притворился, что не знает, о чем идет речь.
Из разговоров становится ясно, что Ковальчук собирался привезти чемоданы в аэропорт на служебной посольской машине, чтобы избежать досмотра. План был простой: попросить машину под предлогом выгрузки подарков от фон Босснера из частного самолета и на ней же привезти в аэропорт свой багаж с кокаином. Сама практика «подарков» для российских дипломатов и сотрудников полиции Аргентины была хорошо отлажена и вопросов ни у кого не вызывала.
Близнюк: Ну что у вас, общались с другом нашим? [Речь идет о Ковальчуке]
Воробьев: Да я вчера же, говорю, он вечером позвонил, смотрю, телефон какой-то незнакомый. Я-то думал, кто-то из наших, из полиции там, перезваниваю — он отвечает.
Близнюк: Ну, он купил этот местный чип.
Воробьев: Я говорю: «Зас*анец ты, вообще-то мог бы предупредить, что приехал. Все нежданчики твои». Ну так поп*****и [поговорили], посмеялись, похохотали. У него вроде бы встречи там по его линии, по его работе.
Близнюк: Какие у него встречи? Я говорю, он вообще за другим приехал, и меня попросил вообще какую-то хрень. Полную причем.
Воробьев: А что?
Близнюк: Долго рассказывать по телефону, Олег Александрович.
Воробьев: Ну, понятно.
Близнюк: Ну, хрень, я говорю, подстава это.
Воробьев: Ну ладно, ну понятно. А он тебе когда звонил? Тоже вечером, что ли?
Близнюк: Почему? Он мне позвонил вчера утром. Прилетел утром, сказал, что едет в такси. Говорит: «Иван, я тут прилетел, таксист меня возит по городу. Хочет кинуть на бабки». Ну, я с таксистом поговорил, после этого у меня как раз встреча была в центре. Я говорю: «Ну, я близко, если ты в центре, давай пересечемся». Мы с ним минут на 15–20 пересеклись. Он мне говорит: «Вот, на тебя одна надежда». И начал мне там рассказывать, просить. Вроде как прибудут подарки, только их надо получить. Понимаете, в чем дело? Их надо получить. То есть прибудет самолет, а там подарки, и их надо получить. А получить, так вот, между нами, может только эскорыч (предположительно эскорт — прим. Центра «Досье»), потому что там четыре ящика коньяка и две коробки сигар. Я даже не знаю, как это все будет выглядеть, понимаете? Я говорю: «Хорошо, пишите хотя бы письмо, укажите, что там будет, какой номер борта, когда он прилетает, в какое время, чтобы я людям хотя бы подписанное письмо показал, сказал: «Ребята, вам подарки, здесь, как говорится, находится представитель этого Босснера, он вам хочет их вручить, но их надо получить».
Воробьев: Понятно.
Близнюк: Но дело в том, что письмо он мне скинул, но номер борта не указал. Номер борта, говорит, буду знать только в следующий понедельник. Я говорю: «И как ты хочешь, чтобы я какой-то вопрос решал?» Ну прибудет борт и улетит с подарками. Но самое главное, что он меня попросил об одолжении — вывезти отсюда кое-что. То, что лежит, оказывается, в посольстве.
Воробьев: Угу.
Близнюк: То, что у вас в посольстве лежит, я не знаю. Ну, я просто ни у кого просить этого не буду, потому что мне это непонятно. Вот так вот. Ну, детали рассказывать при встрече можно.
Воробьев: Подарки, что ли, какие-то очередные?
Близнюк: Не знаю, подарки это или что, но, судя по содержимому, запрещенные элементы. Потому что просьба [от Ковальчука], как говорится, [провести груз] без сканеров. Вы понимаете, что это за просьба?
Воробьев: Понятно.
Близнюк: То есть я говорю: «Ты у меня просишь невозможное». [Андрей:] «На тебя вся надежда, я с послом п*****ся [поругался]. Сейчас новый посол приедет, и начал там втирать всю эту кухню». Я говорю: «Андрей, я вообще не знаю, кто приедет, я первый раз слышу, что посол приезжает». Ну, фамилию он назвал ту же самую. Ту, что и Белов… Но я не признался, что я слышал. Ну вот, но я никого просить не буду, я… Просто это мне непонятно. Вещи, которые находятся в посольстве, которые принадлежат бывшим сотрудникам, которые были не вывезены, их нужно будет посадить на этот борт, б***ь, и чуть ли там не машиной к самому трапу, чтобы это все не проверялось, и машина посольская, б***ь.
Воробьев: Ну, понятно.
Близнюк: Я просто говорю: если что-то будет, то если за ж*пу возьмут, то будет скандал мирового значения.
Воробьев: Ну, что думаешь?
Близнюк: Нет, ну, он-то мне сказал, что там находится. Ну, то есть там, естественно, не это… Ну, как сказал, сказал мне одно, а то, что там находится, я не знаю. Типа это шкуры котиков морских, которые в Уругвае стоят каждая полторы штуки баксов. Эта же шкура в России стоит $10 000 каждая, а в Европе — 25 000. Шкуры, запрещенные к вывозу. И эти чемоданы набиты этими шкурами.
Воробьев: Понятно.
Близнюк: И все это стоит у вас, но я никого просить не буду, потому что все мои отношения, которые годами складываются, под какую-то хрень, по частным каким-то просьбам. Я ему сказал: «Оформляй диппочтой, если ты такой крутой». Пускай возит диппочтой. «Олег, говорит, не пойдет на это». Я говорю: «Ну, я не знаю, пойдет — не пойдет, говорю, но мне кажется, точно не пойдет». Короче, говорю, прилетел именно за какой-то хренью. Но это, Олег Александрович, это между нами, потому что он только со мной об этом говорил.
Воробьев: Я понял, Вань.
Близнюк: Потому что вы меня сразу подставите, если что-то скажете, намекнете. Надо использовать человека, раз он рассказчик такой. Ну, то есть эта услуга еще не бесплатная, то есть, я вам говорю, это не бесплатно меня просили, но я даже за деньги это делать не буду.
Воробьев: Что, деньги предлагал, да?
Близнюк: Да.
Воробьев: Много?
Близнюк: Ну, три ваших зарплаты аргентинской.
Воробьев: А какая у меня зарплата, ты знаешь?
Близнюк: Ну, около трех.
Воробьев: Нет, это ты занизил.
Близнюк: Ну, значит, две [зарплаты]. Ну, десять.
Воробьев: А, десятку.
Близнюк: Ну, мне показалось, все равно мало, потому что если то, что там, — это то, что он сказал, и это стоит столько, то… Ну, не о деньгах речь, на деньги, в принципе, пофиг. Я не буду ж*пу рвать за эти деньги и ни за какие, потому что свое имя и, как говорится, свои контакты мне дороже, чем эти деньги. В общем, я не знаю, помочь я ему не смогу, но, если он будет делать что-то через вас, вы знаете. И подарки, честно, я не знаю, как забрать. В принципе, мне кажется, это вообще все было придумано как раз для этих подарков.
Воробьев: Я даже вообще не знаю, где эти вещи могут быть. И чего вообще?
Близнюк: Шесть чемоданов.
Воробьев: Где они могут быть, я даже не знаю.
Близнюк: А где они могут быть, не знаю, но вы знаете, он же еще Чикало звонил, моему дружбану. Ну, я так с Сашкой поделился немного, потому что он мне звонит, потому что у Сашки сын родился, он сейчас в роддоме, уже второй день. И он говорит: «Сейчас у меня сходится, потому что он, — говорит, — один раз он мне оставлял чемоданы, когда летал на остров Пасхи».
Воробьев: Ну?
Близнюк: Так вот в этих чемоданах какие-то вонючки были, отпугиватели запаха, отпугиватели для собак, ну, такие таблетки очень вонючие.
Воробьев: Понятно, а много чемоданов-то было?
Близнюк: Четыре, пустых. Но он [Чикало] их, естественно, открыл, потому что оставил чемоданы и не знает, что там лежит. Но фишка в том, что контрабандой занимается он.
Воробьев: Ну, твои действия какие?
Близнюк: Мои — никакие. Мороз полный. Не могу — и все. Зачем я буду связываться? Как говорится, нашего [нрзб] я подставлять тоже не буду. Я имею в виду на эти… Посольство подставлять я тоже не собираюсь, мне это нахрен не надо. То есть просто не буду ничего предпринимать и делать, и все. То есть я вам рассказал…
Воробьев: Ну все, понятно.
Близнюк: То есть я ничего делать не буду, потому что, я говорю, это ход такой: мы вам прислали подарки, вы подъедете к самолету, заберете подарки и привезете эти чемоданы. Ну, вы представляете, что это такое, если я вам скажу, моему начальнику: «Знаете, там есть шесть чемоданов, нельзя просвечивать». А он мне скажет: «А что ты там везешь?» Или шесть чемоданов наркотиков, или шесть чемоданов денег наличкой… <…>
Воробьев: Я даже не представляю, где это, чего, что может быть.
Близнюк: И он почему-то упоминает этого нового завхоза. Типа, «я не могу с послом, типа, он меня видел с этим мужиком, с новым, который будет назначен (видимо, речь идет о новом российском после в Аргентине — прим. Центра «Досье»), типа, мы не ругались, но он как бы похолодел ко мне». Олег на это не пойдет, ну вот, говорит, «посольская машина, новый завхоз — нормальный мужик». Я говорю: «Так он же не дипломат, у него же допуска нет к аэропорту».
Воробьев: А какой аэропорт-то?
Близнюк: Эсейса, какой. Ладно бы какой-нибудь маленький, левый… Главный аэропорт Аргентины.
Воробьев: А как он собирается-то это? Через тебя пробить?
Близнюк: Через меня хотел пробить.
Воробьев: Вань, а ты ему ничего не обещал и ничего не ответил, да? Или сразу сказал, что нет? Или как?
Близнюк: Я ему сразу сказал, что на 90 процентов — нет.
Воробьев: А, то есть ты ему маленькую надежду все-таки оставил, десять процентов, понятно.
Близнюк: Я ему единственно сказал: «Андрей, я даже не знаю, как эти подарки получить, а ты мне говоришь о каком-то невероятном случае».
<…>
Близнюк: Надежды по поводу того, что я буду говорить с кем-то об этом, я ему не давал. Я это не дам никогда.
12 октября барон фон Босснер направил официальное письмо о прибытии самолета с подарками Ивану Близнюку. На следующий день Ковальчук встретился с Близнюком еще раз, а через два дня — с его другом Александром Чикало, которого попросил найти большую машину для перевозки восьми из 12 чемоданов. По словам Чикало, помогать он отказался.
Партнер Ковальчука Иштимир Худжамов в это время занимался «подарочной» частью плана по транспортировке кокаина: 14 октября 2017 года он прилетел в Берлин и забрал в представительстве фирмы Bossner коробку с коньяком и конфетами, которые предназначались «аргентинской полиции в знак благодарности за какой-то визит в Санкт-Петербург». Насколько ценными были коньяк и конфеты — не ясно, но для их перевозки в Аргентину Ковальчук арендовал целый частный самолет. Отдав подарки и забрав более ценный груз с кокаином, он должен был вылететь в Ригу и затем в Берлин, который, судя по всему, и был финальным пунктом назначения. Вероятно, контрабандисты планировали, что, прилетев не напрямую из Аргентины и сделав остановку в Латвии, они смогут избежать досмотра груза (впоследствии они обсуждали также возможность транзита через какой-либо другой аэропорт в шенгенской зоне, например в Варшаве или Праге).
Чтобы объяснить остановку в Риге, Калмыков взял на борт трех латвийцев. Их роль в операции не до конца ясна, хотя из разговоров Ковальчука следует, что о цели поездки им не рассказали.
При этом, по задумке Ковальчука, Худжамов и латвийцы должны были представиться технической группой телеканала «Звезда». Таким образом, план получался несколько безумным: «съемочная группа» телеканала «Звезда» должна была прилететь в Аргентину, отдать подарки русско-немецкого барона местным полицейским, забрать «шкуры морских котиков и вещи дипломатов» и зачем-то увезти их в Латвию.
Одновременно Ковальчук искал возможность встретиться с помощником посла по безопасности Олегом Воробьевым, чтобы выпросить у него посольский автобус. Воробьев пытался избежать встречи и, выведав у Ковальчука подробности его плана, отказался помочь: российские силовики вряд ли хотели, чтобы кокаин улетел в Евросоюз — тогда пришлось бы привлекать к расследованию западных коллег. В разговорах хорошо раскрывается характер их взаимоотношений: оба собеседника обращаются друг к другу на «ты» и упоминают известных обоим лиц — «Босснера» (Константин Лоскутников) и «Алехандро» (сотрудник полиции Алехандро Итцович Гриот). Ковальчук свободно обращается к Воробьеву с личными просьбами, а сообщение о перевозке сигар и коньяка не вызывает у Воробьева никакого удивления.
Воробьев: Водителю бумажку отдал, завтра на автобусе поедем.
Ковальчук: У тебя автобус есть?
Воробьев: Ну, автобус большой, семья перелетает, там коробки, естественно, там посольский автобус.
Ковальчук: Так, вот теперь ты от меня, наверное, не отмажешься.
Воробьев: Чего? Ну, в аэропорт он едет, а чего, что надо-то?
Ковальчук: Слушай, а в аэропорт не может этот автобус подъехать еще раз? Где-то во вторник или в среду к самолету? Там пропуск дадут, там подарки придут для армяна [предположительно, сотрудник полиции Карлос Артуро Кеворкян], потом, этого, Алехандро [предположительно, Алехандро Итцович Гриот]. Босснеровские, их нужно забрать. А так, если у тебя будет автобус, я тогда куплю ящичков шесть вина, загружу себе на обратку, буду тебе безумно благодарен.
Воробьев: Так, а какой пропуск? Прямо туда, что ли?
Ковальчук: Да, чтобы к борту подъехать.
Воробьев: Слушай, ну, я не командую этим, надо просто спросить. Ну, я тебе просто не гарантирую.
<…>
Воробьев: А кто у тебя там? Есть кто-то [кто мог бы помочь]?
Ковальчук: Да, легковая машина, а чего толку-то, 12 ящиков коньяка, блин, и две огромные коробки сигар.
Воробьев: Не знаю, наверное, не получится.
Ковальчук: Это я не знаю, нужен, наверное, пикапчик либо бусик [автобус].
Воробьев: Ну, понятно, да нет, не получится, это будет сейчас вопрос: «А зачем тебе автобус», и нах*й [незачем]. Не буду связываться. Я кому там буду объяснять, что там ящики вина. Смотри… а Босснера там, что ли, коньяк или чего?
Ковальчук: Да, они же были на визите в этом и прошлом году, ну, эмвэдэшники. Ну, там же все перезнакомились, они ж там привезли кучу всего. <…>
Воробьев: …Ты говоришь, там какой-то пропуск, это на поле, что ли? Прямо на поле?
Ковальчук: Ну, там как, там же не поле, это с другой стороны аэропорта, куда VIP-зона садится.
Воробьев: Ну.
Ковальчук: Куда Валентина Ивановна [Матвиенко] приезжала, это не поле.
Воробьев: Ну, я еще пока с бортами не работал, пока не знаю, где они там проходят, когда вот эти борты приходят.
Ковальчук: А это правее заезжаешь, там отдельные ворота, и оно как получается, оно, в принципе, к борту, но бортик-то подходит прямо к зданию, то есть ты не выезжаешь на эти стоянки вообще.
Воробьев: Понятно-понятно.
Ковальчук: Там уже спецпропуска, туда абсолютно нельзя.
Воробьев: Просто там на поле, там пропуск на машину надо какой-то, кто-то должен… я не знаю.
Ковальчук: Нет-нет, это на КПП только заезжаешь, все. Это с правой стороны.
Воробьев: Нет, ну, автобус-то просто так тоже не пустят, извини, надо какой-то пропуск на автобус тоже, номер машины.
Ковальчук: Ну да, на КП дают номер машины.
Воробьев: Да, номер машины. Нота пишется соответствующая, так, наверное, должно быть. А кто пустит… да нет, Федорыч, там, наверное, нота пишется, а я сейчас послу скажу: надо ноту. Да ты что?
Ковальчук: Нет, какая нота? Там в принципе любую машину можно, не обязательно синие номера.
Воробьев: Да ну, Федорыч, ты чего? Какая там любая машина? Ну, там зона закрытая, ты чего?
Ковальчук: Да, когда прилетаешь, ты пишешь этот, Алехандро тебе подписывает его. То есть просто он его в компьютер вводит, письма не надо, Босснер письмо напишет, что прошу пропустить такую-то машину, там ваши подарки. Алехандро его подписывает, в принципе, письмо уже есть, машины нет. А от посольства вообще ничего не надо, никаких писем, никаких нот, ты чего?
Воробьев: Все равно, автобус я не смогу, это точно.
Еще одним человеком, которого Ковальчук пытался вовлечь в свой план, был председатель Координационного совета российских соотечественников в Буэнос-Айресе Хорхе Леонардо Голованов. Догадываясь, что избежать досмотра в аэропорту столицы может не получиться, Ковальчук раздумывал над тем, чтобы перенаправить самолет в менее крупный аэропорт — Сан-Фернандо. Голованов должен был «договориться с сотрудниками аэропорта», а Ковальчук — отблагодарить его.
Ковальчук: Слушайте, я поговорил с Константином [Лоскутниковым] нашим по поводу вот этого аэродрома. Когда мы сможем встретиться? Может быть, мы сейчас наш борт туда перенаправим?
Голованов: Что?
Ковальчук: Может быть, мы сейчас наш борт туда перенаправим?
Голованов: Знаете, сегодня выходной и завтра выходной.
Ковальчук: Это я знаю, но у него уже во вторник будет посадка.
Голованов: А, у него посадка во вторник. Давайте, может быть, завтра мотанемся и попытаемся договориться тут, в Сан-Фернандо, в аэропорту, но вы никогда туда не заезжали, понимаете? И у вас еще борт, там надо будет таможню проходить.
Ковальчук: Да, как там вот с таможней? Здесь-то у нас, в принципе, на посольской машине заезжаем-выезжаем.
Голованов: На чем?
Ковальчук: На посольской машине.
Голованов: А, ну и там же на посольской машине, если на то пошло.
Ковальчук: А аккредитация?
Голованов: У вас есть, скажем, машина посольская?
Ковальчук: Здесь, в этом аэропорту, в местном, есть.
Голованов: Ну да, давайте так: у вас есть эта лицензия для импорта посольства или нет?
Ковальчук: Нет-нет, просто запрашиваем машину, берем синие номера, а так как мы их задариваем всех, то они просто не открывают машину, ни багажник, ничего.
Голованов: Ну, ясненько, но это в количестве багажника, не более того.
Ковальчук: Нет, не более того, это мы туда забрасываем, так скажем, запечатанные личные вещи сотрудников. Просто чтобы не смотрели, не лазили, чтобы не было, так скажем, неприятных ситуаций. А сюда — сигары и коньяк.
Голованов: Давайте мы, может быть, подъедем туда, в Сан-Фернандо, спросим.
Ковальчук: Как у вас там отношения, так скажем, хорошие?
Голованов: Ну, так — сегодня я никого не найду.
Ковальчук: Ну, понятно.
Голованов: А так, если есть время, я подъеду, договорюсь. Но давайте тогда сейчас лучше не менять, если у вас во вторник прилетает рейс, знаете, мало ли что.
<…>
Голованов: К следующему вашему приезду я обязательно договорюсь с ребятами на месте.
Ковальчук: Если можете поспособствовать, то вам будет очень интересно.
В разговоре от 16 октября 2017 года Андрей Ковальчук и Иштимир (Тимур) Худжамов, который должен был прилететь в Аргентину на следующий день, обсуждали переправку «груза». Ковальчук упомянул, что пообедал с некими «силовиками», которые ему что-то пообещали. Что это были за «силовики», не известно. По данным аргентинской полиции, в тот день Ковальчук завтракал с Хорхе Леонардо Головановым, обедал с Олегом Воробьевым, а вечером встречался с Близнюком и Чикало, которые хотели узнать побольше об открытии Клуба русских православных меценатов в Аргентине и пожаловаться, что Ковальчук не платит им за помощь — например, с растаможкой картины.
Худжамов: Есть новости какие, нет?
Ковальчук: Ну, степень риска буду понимать, то есть я уже решил не отбивать…
Худжамов: А если аэропорт поменять?
Ковальчук: Да, аэропорт поменять можно, город-то поменять — не поменяем.
Худжамов: Ясно, по идее, можно поменять, если у вас получится груз перевести, тогда, в принципе, можно.
Ковальчук: Если его вынуть, то мы его куда угодно перевезем.
Худжамов: Хотя, я проверил, по всем международным делам бизнес-авиацию все выпускают, то есть она отдельно идет: и стаф [сотрудники] у них отдельный, и люди, все у них отдельное.
Ковальчук: Да нас не это интересует, нас интересует склад, где сейчас все лежит. <…>
Ковальчук: С силовиками я сегодня поговорил, пообедал. Вообще, они ребята очень легкие на то, чтобы дать слово и не выполнить, как говорится. Ну, тем не менее пообещали. Просто сказали, что если даже мы отобьем, то мы все равно попали на этот…
Худжамов: Ну, конечно, конечно.
Ковальчук: Поэтому я решил, что пусть летят по-любому, а здесь уже наудачу.
Худжамов: Ну да, как пройдет, так пройдет. Ладно, будет тогда это…
Ковальчук: Да, будем надеяться.
Худжамов: Да, будем надеяться. Все, ладненько, Андрей, думаю, ну нет, так нет, зато, если что, ну, так, на крайняк, первый раз пройдет полностью, все посмотрите, где надо, подшлифуем, ну и тогда следующий… Ну, чего делать. Ну, думаю, должно все равно получиться.
Ковальчук: Не поверишь, как я на это надеюсь.
Худжамов: Ну, конечно, столько денег туда заряжено.
Ковальчук: Конечно.
17 октября 2017 года партнер Ковальчука Иштимир Худжамов и трое латвийцев — Гатис Лужа, Владимирс Андреевс и Андрейс Островскис — прилетели в Аргентину на частном самолете.
Договор на аренду самолета Cessna X был заключен между компаниями Jet Handling LTD и Business Trading Company S.R.O., последнюю представлял ее директор, гражданин Украины Дмитро Бизиулов.
Центру «Досье» удалось связаться с двумя агентами компании Jet Handling LTD, которые организовывали перелет. Они заявили, что дали подписку о неразглашении и не могут предоставить какие-либо сведения относительно Ковальчука и самолета.
С 16 по 19 октября борт OE-HUB Cessna Citation X совершил перелет по маршруту Пальма (Испания) — Форталеза (Бразилия) — Буэнос-Айрес (Аргентина) — Форталеза (Бразилия) — Агадир (Марокко) — Рига (Латвия).
Пассажиры этого рейса, согласно расследованию правоохранительных органов, прилетели в Аргентину 17 октября примерно в 15:30 и выехали из страны на следующий день приблизительно в 06:45. Известно, что 18 октября в 04:30 утра трое из них вышли из отеля Dora, после чего Ковальчук покинул отель Pulitzer. Вместе они отправились на машине в сектор частных полетов аэропорта Эсейса.
По информации ФСБ, организацией перелета занимались Андрей Ковальчук и его приятель Владимир Калмыков. Предположительно, они договорились об аренде самолета в период с 1 по 10 октября 2017 г. Не позднее 13 октября Калмыков и Худжамов произвели оплату через подставную компанию Business Trading Company S.R.O. в Праге. Деньги — 250 000 евро наличными — предоставил Владимир Калмыков. Отправив запросы в несколько авиакомпаний, Центр «Досье» установил, что эта цена является рыночной.
Из допроса генерального директора ООО «Авиа Бизнес Групп» Александра Корнеева:
«В июле 2017 г. ко мне обратился мой знакомый Денис Стрелец, <…> который постоянно проживает в Испании, работает авиаброкером. Со слов Стрельца, к нему поступил заказ на отправку частного самолета из Европы (точную страну не помню) в г. Буэнос-Айрес и обратно прямым рейсом.
<…>
Через некоторое время в июле 2017 г. Вологжанин [заместитель Корнеева] сказал мне, что встретился с клиентом и нужно найти ему самолет для поездки в Аргентину.
<…>
Далее Вологжанин сказал, что клиент еще раз хочет встретиться. Я согласился, и мы с Вологжаниным приехали в кафе, <…> где я познакомился с ранее мне неизвестным Ковальчуком Андреем Федоровичем и мужчиной по имени Михаил.
<…>
Стоимость перелета составила $350 000.
<…>
Михаил при беседе сказал, что он дает 60 000–80 000 евро на аренду самолета. Далее я неоднократно созванивался с Ковальчуком, Михаилом и Стрельцом и интересовался его оплатой».
Из допроса замгендиректора ООО «Авиа Бизнес Групп» Максима Вологжанина (также является соучредителем компании Jet Handling):
«В июле 2017 г. Корнеев сказал мне, что он делал один подбор для организации перелета на частном самолете Бизнес-авиации или на любом другом в Аргентинскую Республику и обратно. Так как Корнеев на тот момент находился в отпуске, и он попросил меня встретиться с неким Михаилом, который являлся заказчиком данной перевозки. Я согласился.
<…>
С данным мужчиной находился еще один ранее мне незнакомый человек, который тоже представился Михаилом.
<…>
При общении с Михаилами они рассказали мне, что на встречу должен подойти их знакомый Андрей (впоследствии мне стало известно, что его зовут Ковальчук Андрей Федорович)».
Как выяснил Центр «Досье», упомянутые Вологжаниным лица — Михаил Викторович Попов (род. 3 мая 1974 г.) и Михаил Игоревич Казанцев (род. 26 октября 1972 г.). Согласно базе данных, в 2003 г. работодателем Казанцева числилась Общевойсковая академия ВС РФ. Также известно, что он служил во внутренних войсках МВД, а позднее владел несколькими ЧОПами в Москве. Согласно «СПАРК-Интерфаксу», Казанцев является гендиректором ЧОП «Ангел-ВВ», расположенного в Москве, а до 2011 г. занимал пост гендиректора в ЧОП «Оздон».
Михаил Попов числится совладельцем трех компаний — ООО «Гранд» (на стадии ликвидации), ООО «МФЦ-Ритуал» и ООО «Центр», зарегистрированных в Воскресенске Московской области.
По информации издания «Настоящее время», Гатис Лужа опубликовал у себя в соцсетях несколько фотографий из джета и отеля в Буэнос-Айресе, но потом удалил их. Они выгрузили из самолета подарки и вечером того же дня в отель приехали Иван Близнюк и его жена Наталья Лисичкина — забрать коньяк и конфеты для аргентинской полиции.
Ковальчук в это время встречался с Олегом Воробьевым и не смог сам передать коробки, однако через пару часов приехал к дому Близнюка, забрал себе четыре бутылки коньяка и попросил полицейского заплатить за его такси. Он также интересовался, где можно приобрести элитный кофе марки Luwak. Впоследствии Иштимир Худжамов расскажет следователям — Ковальчук говорил ему, что они перевозили не кокаин, а именно этот кофе. Особого доверия подобная версия не вызывает. Кофе сорта Luwak получается, когда кофейные зерна проходят через желудочно-кишечный тракт малайской пальмовой куницы. В Аргентине этот сорт не производится, его родина — Индонезия, также он изготавливается на Филиппинах, во Вьетнаме и Южной Индии. Да и цена его не так высока, чтобы покрыть столь крупные расходы. Из показаний Иштимира Худжамова следует, что некие бельгийские знакомые Ковальчука заложили в банковскую ячейку 500 000 евро в счет оплаты товара. Примечательно и то, что российские следователи уделили происхождению кофе куда больше внимания, чем происхождению самого кокаина: дважды допросили владельца кофейного магазина, а также сотрудников Московского и Новосибирского зоопарков.
Несмотря на все уговоры, выманить завхоза из «командировки» у Ковальчука не получилось, и 18 октября он с напарниками улетел без груза на том же частном самолете.
Сразу же после неудачной поездки в Аргентину партнеры стали искать новый способ забрать чемоданы, и уже 8 ноября Ковальчук сказал Рогову и Воробьеву, что через два дня снова прилетит в страну. Вслед за ним, 12 ноября, собирался приехать и Иштимир Худжамов — правда, об этом в Аргентине узнали уже не от Ковальчука, а от ФСБ.
В этот раз отправлять в надуманную командировку завхоза не стали: с разрешения Олега Воробьева Рогов встретился с Ковальчуком (который представился ему как бывший военный, психолог и сотрудник спецслужб) и рассказал, что чемоданы можно будет отправить через месяц военным бортом (тем самым, на котором прилетит Николай Патрушев).
Одновременно Ковальчук рассматривал и запасные варианты — из разговора с Владимиром Калмыковым выясняется, что партнеры искали деньги в долг, чтобы оплатить аренду еще одного самолета, при этом Калмыков к тому времени уже успел кому-то задолжать.
Ковальчук: Да, Володь, привет еще раз.
Калмыков: Ну чего, с Максимом созвонился?
Ковальчук: Созвонился. Мы с Тимуром (Иштимиром Худжамовым — прим. Центра «Досье») разговаривали после этого сразу же. Я почему-то думал, что он тебе после этого перезвонит, поэтому не стал звонить. Ну чего Максим? Он говорит: «Я же не партнер, я же не вкладывался, что я могу вложить?»
Калмыков: Ну, я вложился, ну и…
Ковальчук: Сейчас будем искать через немцев, б***ь, вот, ищут. Они в субботу — воскресенье, оказывается, работают, слава богу. Так что жду, созваниваемся с ним завтра утром.
Калмыков: Нет, слушай, он говорит «не партнер», он сказал «за 80», так вот пусть выполняет свои обязательства за 80.
Ковальчук: Легко сказать.
Калмыков: Ну, как легко сказать! Если бы ты мне сказал.
Ковальчук: Пятитысячником тоже нам предлагали, по интернету нашел Тимур за 75, в итоге оказалось 160, потом 180, и никаких уступок тоже. Они все, с*ка, авиаторы одним миром-жиром мазаны. Этот хоть ищет.
Калмыков: Ради бога, ради бога!
Ковальчук: Этот хоть ищет, спасибо ему на этом, хоть сразу не отсылает.
Калмыков: Ты знаешь, я тоже тут бегаю, ищу. Я тебе объясняю: если ты с ним работаешь, ради бога, чего он на этот деньги…
Ковальчук: Я ему уже сказал. Я знаю, что у него счет в немецком банке, говорю, слушай: «Я тебе дам гарантию, банковская гарантия официально, лично тебе, без всяких авиакомпаний, на твой счет. Ты вот подумай: это не 100 000, у меня одобрен кредит на 120 000, я тебе даю банковскую гарантию, сделай это». Он говорит: «Видишь, мне надо с партнерами [поговорить], это не мой самолет личный, я, типа, диспетчер-наниматель». Я говорю: «Ну делай, поговори с ними». При этом это не то, что немецкий банк дает русскому банку, или наоборот. Это немецкий немецкому, б***ь. Такая вот фигня. Заказал я второй комплект, сегодня полечу. По идее, должен быть, хоть одна надежда.
<…>
Калмыков: У твоих немецких друзей не найдется 35 000 долларов, евро?
Ковальчук: Евро. Да у них-то найдется, Вов, вот они сейчас думают-решают. Я им тоже уже сделал, так и так, такие партнеры, они тоже: «А мы здесь при чем?» Там уже поговорили сегодня, мы в понедельник, я ж говорил, созваниваемся.
<…>
Калмыков: Андрюш, 17-го у меня стрела, мне надо отдать деньги.
Ковальчук: 17-го — пятница. Хорошо, решаем, я думаю, что-то решим.
Калмыков: Я тебе объясняю: либо надо на Максима наседать: «Уважаемый, ты сказал, ты должен делать», либо его посылать далеко и надолго, этого Максима, и с ним больше не работать.
Ковальчук: Так, я думаю, что сейчас мы это сделаем и будем как-то сближаться с твоими. У них хоть свои борта.
Калмыков: Я уверен, с моими я уверен. Вот смотри, они и берут нормально, и хоть в этих, в юанях, приносите.
Из материалов дела становится ясно, что лишних денег у Калмыкова и Худжамова не было — оба одалживали крупные суммы для осуществления операции, а чтобы расплатиться с долгами за самолет, Калмыкову пришлось продать машину.
«В разговоре [с Калмыковым] Ковальчук А. Ф. сказал, что «Иваныч» (по предположению Центра «Досье», Александр Иванович Дудка) пообещал, что поможет получить груз раньше.
<…>
На вопрос Калмыкова В. Н. когда ему вылетать, Ковальчук А. Ф. ответил, что завтра посмотрит путевые листы, а «Иваныч» подскажет кто дежурный.
<…>
[Ковальчук позвонил Калмыкову 09.12.2017] сообщил, что Костя «Босснер» будет в понедельник обзванивать своих дилеров и набирать необходимую сумму, а также что «Иваныч» никого не нашел, но в понедельник есть вероятность забрать и сразу отправить».
Из показаний Иштимира Худжамова: «Фактически Ковальчук сказал, что мое участие и участие Калмыкова в сделке будет заключаться лишь во вложении денег, никаких других действий, со слов Ковальчука, мы выполнять не должны были. Размер обсуждаемой поставки — 300 кг кофе общей стоимостью 50 тысяч евро. У кого именно Ковальчук планировал купить этот кофе, он нам не сообщал. Этот кофе, со слов Ковальчука, изготавливается определенным путем с использованием животных, сорт кофе называется LUVAK, по-русски звучит как люфак или лувак. Заказчиками кофе являлись знакомые Ковальчука из Бельгии, конкретные данные заказчиков мне неизвестны. Ковальчук сообщил нам, что бельгийцы заложили в банковскую ячейку 500 тысяч евро в счет оплаты предстоящей сделки. <…> Моим вложением в сделку была сумма в размере 1 160 000 рублей из указанных 205 тысяч евро, остальную сумму вложил Калмыков».
Согласно показаниям свидетеля Юрия Зинченко, в 2017 году Калмыков занял у него 2 800 000 рублей для выкупа некоего здания. Еще одним кредитором стал некий Юсубов С.И.: он рассказал следствию, что в мае 2017 года Калмыков занял у него 1 350 000 рублей, которые должен был вернуть в течение двух недель.
Интересно, что, судя по разговорам Ковальчука и Худжамова, 400 килограммов кокаина в российском посольстве в Буэнос-Айресе были не единственным грузом — они также обсуждали некие «200 килограммов» в Уругвае, которые было бы хорошо загрузить на самолет вместе с чемоданами. Ковальчук даже пообещал слетать в Уругвай и проверить груз, но в итоге поездка не состоялась.
Ковальчук: Ну, пока поговорим с Максимом, он вкладываться, естественно, не хочет. Он говорит: «Я же не партнер, я нашел, что могу». Говорит: «Сейчас еще дешевле ищу, я не останавливаюсь».
Худжамов: Пусть отсрочку дадут какую-нибудь, чего теперь.
Ковальчук: Ну, вот это и прошу, у меня, в принципе, банковские гарантии есть. Говорю: «Макс…» Тем более у него есть счет в Германии. Я говорю: «У тебя же счет есть, давай я тебе дам, у меня Citibank Германия, он международный, гарантию мне дадут, давай сделаем так». [Максим]: «Ну, я сейчас подумаю, мне тоже нужно посоветоваться». В Стране Советов уже давно не живем.
Худжамов: Других вариантов у нас реально нет. Ни на день, на два мы не можем отложить никак ничего, вообще не можем. Поэтому 45 плюсуй в долг, отдадим по прибытии какого там, 16–17-го, значит. Втроем сложимся.
Ковальчук: Ну, пока есть шанс, херово, что суббота–воскресенье, конечно, но хоть кто-то на связи.
Худжамов: Ну а когда самолет-то брать, [нрзб] из Аргентины?
Ковальчук: Самолет? Не 13-го, 14-го, у нас 13-го отбили, он должен был улетать в воскресенье, в воскресенье выходной, понедельник — 13-е, послал на 14-е. Ну, он же где-то здесь находится.
Худжамов: Да?
Ковальчук: Да, поэтому и цена такая, то есть он то ли в Мексике, то ли на Кубе, в этом районе. Ну, не совсем здесь, но рядышком.
Худжамов: [нрзб]
Ковальчук: Ну, сейчас он сказал: «Я еще через немцев, — говорит, — ищу». Немцы сейчас часто летают, сейчас же здесь лето, и они, говорят, на Рождество все чухают сюда, поэтому, может, опять немецкий борт будет ждать какой-то маленький.
Худжамов: Так, сейчас наш товар у вас?
Ковальчук: Да, сейчас здесь, на месте. Слава богу, хоть что-то.
Худжамов: Хорошо. А эти 200, чего, в Уругвае?
Ковальчук: Да, вот сейчас я в 22:50 за ними полечу, ну, проверять-смотреть.
Худжамов: Пойти эти 200 тоже забрать прямо сейчас и на одном борту…
Ковальчук: Б***ь, да это вообще была бы сказка.
Худжамов: [нрзб] с 400 кг, да и все. И все расходы друг другу покрыть.
Ковальчук: Я бы тогда, честное слово, я бы тогда мазурку станцевал в офисе. И выпил бы бутылку виски сам.
Худжамов: Ну да, лететь-пить, чего еще делать?
Ковальчук: Дай бог, чтобы все вышло.
Худжамов: Надо решить, в любом случае решить, потому что [нрзб] два-три…
Ковальчук: Ну да, а что я здесь делаю?
Худжамов: В понедельник будет?
Ковальчук: Да, в понедельник я обратно, где-то после обеда.
Худжамов: Добро!
13 ноября вопрос с перевозкой кокаина наконец решился: Ковальчук обнаружил свой груз в «списках на рабочий борт» — очевидно, том же, на котором прилетал глава Совбеза Николай Патрушев. Похоже, что на этом партнеры останавливаться не собирались: в одном из разговоров они еще раз упомянули, что партия в Аргентине не единственная, а Ковальчук к тому времени уже наводил справки про другие делегации в страну.
Калмыков: Какие новости?
Ковальчук: Заказал вторую часть, второй комплект, пока только это. Проверил списки на рабочий борт. Все, посол не обманул, записаны. Вот, сейчас жду Максима и Александра [представители компании Jet Handling LTD], что там они считают. Значит, еще узнал, что сюда летит какая-то делегация. Вот сейчас хочу, чтобы Максим выяснил. Они прилетают сюда на неделю, и борт улетает. Пустой. А потом через две недели за ними опять прилетает. Вот сегодня мне обещали к вечеру выяснить, что за делегация и куда они летят. Пока вот это, как у тебя там?
Калмыков: Х***о [плохо].
Ковальчук: Да, верю.
Калмыков: Ну а что твои там — Рудольф, что они, не могут 45 000 найти?
Ковальчук: А Рудольф вообще не участник в этом. Он даже не в курсе.
<…>
Калмыков: Ясно. Короче, я не знаю, Андрюш, но вот я думаю, что лучший бы вариант был. Хотя бы первую эту привезти, и там уже рассмотрим.
Ковальчук: Так, б***ь, я здесь только для этого и есть, чтобы сейчас это закончить, закрыть этот геморрой с другими и уже спокойно на свое, как говорится, все нормально делать.
<…>
Калмыков: Да, Андрюш, я тебе объяснил…
Ковальчук: Да просто тебе говорю, даже объяснять не надо.
Калмыков: Мне уже вообще ни до чего. 17-го мне надо уже…
Ковальчук: Я знаю.
Калмыков: 17-го мне надо раздать, рассчитаться с людьми полностью. А это ж*па.
Ковальчук: Я знаю.
Калмыков: И там 17-го, отдай и все. Никаких слов не надо.
Ковальчук: Сделаем, другого выхода нет. Понял, дружище, я после 12 буду набирать и потом уже тебе сброшу звонок, или уже вечером созвонимся.
За время поездки Ковальчук успел встретиться с завхозом Роговым, первым секретарем посольства Олегом Воробьевым, полицейским Иваном Близнюком и его приятелем Александром Чикало. Вероятно, ему казалось, что все прошло гладко: он смог договориться с посольством о погрузке чемоданов на патрушевский борт и даже обрадовал Калмыкова новостью о том, что нашел деньги для возврата его долгов. Правда, судя по более поздним разговорам, что-то пошло не так и вместо сведения счетов пришлось просить отсрочку.
Худжамов: А как мы борт тогда следующий оплатим?
Ковальчук: Хороший вопрос.
Худжамов: Скажите так, как есть, чего мозги е**м друг другу [беспокоим друг друга]?
Ковальчук: Не знаю, бельгийцев просить, все, что хочешь. А если Вовку порвут? Володю.
Худжамов: Ну, там всегда можно договориться, это же люди.
Ковальчук: Вот в этом и вопрос. Я же ему говорю: «Мы можем договориться?» Он говорит: «Нет». Я говорю: «Посчитай наш процент».
Худжамов: На пару дней ничего не было бы в итоге.
Ковальчук: Так я ж так и говорил, что всегда можно что-то найти. Но он сказал: «Долетишь — поговорим». Он мне тоже звонил, пока я в машине ехал. Потому что, когда мы с ним разговаривали, он сказал: «Все, мне п****ц [будет плохо], договориться невозможно. Сейчас [нрзб] врачу своему звонил, [нрзб] в больницу, у меня ребенок, мне п***арики [будет плохо]». <…>
Худжамов: Так что в итоге надо сейчас делать?
Ковальчук: Если сейчас договориться, что они подождут, просто я не знаю, как говорить даты. То есть реально мы можем сказать то, что, не опираясь на Максима, Александра, Володю еще, да? То есть реально мы можем сказать под курьерку. То есть там нужна оттяжка на четыре недели. До 16-го возьмем уже с запасом, не знаю, дней пять на всякий пожарный, на форс-мажор. То есть до 15-го, если мы договоримся, — это вообще выигрыш, нам тогда вообще нахер не нужны частные борта, я тогда на работе закрываю, тебя буду просить слетать сюда на день — на два, потому что ты хотя бы в курсе чего-то здесь. И вперед тогда. Но это при встрече я покажу еще раз алгоритм.
Худжамов: Да, но это долго все равно.
Ковальчук: Я знаю. Я говорю, это самое классное.
Худжамов: А по-другому? Какой у нас вариант есть?
Ковальчук: А по-другому мы зависим от наших самолетчиков.
Худжамов: Вы сейчас пытаетесь закрыть…
Ковальчук: Мы пытаемся сделать два дела: либо закрыть и вывезти быстро то, что надо.
Худжамов: Ну а вывезти не получится, денег не хватит. Быстро.
Ковальчук: С [нрзб] поговорить еще раз? А борт по 80 не давали, они на 135 не хотели. По 80 я пока молчу. То есть я пока не прошу, они пока не послали.
Худжамов: Х*й знает [непонятно], что делать. Кому верить, кого слушать, что делать…
Ковальчук: Да делать надо, просто делать.
Худжамов: Если самолет дадут в пятницу?
Ковальчук: Если они однозначно говорят, что дают, значит, нужно срочно звонить в Ригу и Варшаву. В пятницу у нас 17-е, значит, здесь он будет, соответственно, 18-го.
Худжамов: В Риге он будет через 15 часов.
Ковальчук: 19-го, да? В воскресенье.
Худжамов: Нет, 18-го он будет в Риге.
Ковальчук: Экипажу не дадут полет без восьмичасового отдыха. Им вылет не дадут — это 100%. Это я знаю, я летчик бывший.
Худжамов: Ну, 15 часов он будет лететь до Риги.
Ковальчук: Ни один диспетчер не подтвердит без ночевки. Или смена экипажа, но это дорого. Это когда сюда прилетает один экипаж, идет отдыхать, а вместо него садится второй и через час вылетает, через два часа вылетает.
Худжамов: Ну, сейчас есть возможность позвонить людям, кто дает за 155 на сегодня борт и сказать: 135, точка, нах*й [все], бабки у вас завтра. Вы думаете, они не полетят?
Ковальчук: Не знаю, я не так опытен, особенно в этих переговорах. Почему не спросить?
Худжамов: Сейчас спросим, просто кто будет их оплачивать?
Ковальчук: Ну смотри — я завтра уже [буду] в Берлине. Во-первых, сразу метнусь в банк.
Худжамов: Вам лететь 20 часов до Берлина минимум.
Еще из одного звонка можно узнать, что от неопределенности у партнера Ковальчука Иштимира Худжамова потихоньку стали сдавать нервы — он продолжал искать запасной вариант вывоза кокаина и хотел даже пойти в посольство, чтобы лично взглянуть на чемоданы и убедиться в том, что они вообще существуют.
Худжамов: Так, что-то хотел сказать, а где коробки наши лежат?
Ковальчук: В посольстве, прямо внизу там.
Худжамов: Мне их покажут сейчас?
Ковальчук: Ну, давай подумаем, что им сказать.
Худжамов: Ну, подумайте. Очень надо их видеть, потому что человек сейчас…
Ковальчук: Давай тогда так: ты позвони Рогову…
Худжамов: Сейчас билет купит до Парижа или [нрзб] в аэропорт.
Ковальчук: Понял, просто дело в том, чтобы не навредить. Если это принципиально, то да, давай так сделаем, без проблем.
Худжамов: Не то что принципиально, а для того чтобы всем успокоиться во всем.
Ковальчук: А мне как сказать: пустите человека в хранилище, это вообще его коробки…(Смеются.)
Худжамов: Ну, типа, вам их надо фотографировать, а вы забыли, я за него.
Ковальчук: Зачем мне их фотографировать?
Худжамов: Показать там авиакомпании.
Ковальчук: Фотографировать — это только втихаря фотографируют.
Худжамов: Какую-нибудь причину можно придумать.
Ковальчук: Ну, придумай, я подтвержу.
Худжамов: Размеры, б***ь, показать.
Ковальчук: Размеры стандартные. На упаковку. Они все одинаковые, да.
Худжамов: Восемь по сколько? По 50?
Ковальчук: Нет.
Худжамов: 300 разделить на восемь. По 60, поменьше — по 40 получается?
Ковальчук: Ну, там по-разному, да, около того.
Худжамов: Короче, я зае*ся [устал] от этой все х**ни [ерунды]. И если я вижу, что эти коробки на месте, рядом со мной, то я сижу здесь спокойно, и мы заказываем этот е****й [долбанный] самолет.
Ковальчук: Нет проблем.
Худжамов: Если коробок нет и вы их отправили случайно там с кем-то зачем-то, если хотите заработать больше-меньше, чем кто-то, ну, лучше как есть, так и сказать.
Ковальчук: Это откуда у тебя, интересно, такие мысли возникли?
Худжамов: Мы же люди. У кого… у людей.
Ковальчук: Кто люди? Володя сам оплачивал самолет. За какие деньги я бы их отправил? Мы прилетели пустым самолетом.
Худжамов: Нет, ну, мало ли, может…
Ковальчук: На люди, на кого-кого, но на Володю это не похоже, он вроде здраво мыслил всегда.
Худжамов: Ну, человек в возрасте, во-первых, — раз, и уже с психозом — два, поэтому мысли разные придут в голову, надо просто, конкретно…
Ковальчук: Давай просто — это же Володя конкретно сказал, правильно?
Худжамов: Что сказал?
Ковальчук: Что нужно посмотреть коробки, так?
Худжамов: Да, и Володя, и я лично сам хотел.
Ковальчук: Все, хорошо, давай так сейчас сделаем: у тебя же Палыча [завхоза] телефон есть. Я пока не вылетел, я ему сейчас позвоню.
Худжамов: Да.
Ковальчук: И если там что-то пойдет не так из осмотра, то все, виноват Володя, я ответственность снял. Мы вывозим, и он вывозит, как хочет. [Нрзб] у меня остается. Сбыт от этого не страдает.
Худжамов: Нет-нет…
Ковальчук: Потому что, если знаешь как: там сидят два пограничника и комендантская служба, и заходит Тимур и смотрит дипломатические коробки.
Худжамов: Ну и зае***ь [отлично]. Тоже дипломат.
Ковальчук: Ну, ты, наверное, предъявишь паспорт на пропуск.
Худжамов: Так мы же договаривались, что мы их посмотрим либо вчера вечером, либо сегодня утром. А вы [нрзб] в руки.
Ковальчук: Вот вы думали так, а я хотел. У меня были разные мысли: я думал купить ящик вина, туда затащить, типа под этот шумок, знаешь, типа не посмотреть, а затащить. А посмотреть — их можно прямо сейчас забрать, вообще без проблем.
Худжамов Никому ничего не надо, никто не жаждет навредить. Еще раз вам говорю: людям нужно убеждение просто психологическое, моральное, что никто нас не нае*****т [обманывает], все, точка.
Ковальчук: Понял. Так, у меня предложение — вот, 100%-ную гарантийность, что нас никто не нае*****т [обманывает]: сейчас посольство внизу, сейчас мы эти коробки забираем, они стоят в гостинице…
Худжамов: Ну и кто-то их п****т [ворует], и нам п***а [у нас проблемы]. Нет…
Ковальчук: А это уже не моя ответственность. Зато их можно открыть, посмотреть, посчитать, понюхать…
Худжамов: Теперь другой расклад, мой расклад вам. Коробки в посольстве внизу, правильно?
Ковальчук: Да.
Худжамов: О’кей.
Ковальчук: Ответственного у тебя телефон есть. Имя, отчество.
Худжамов: Да я не буду ему звонить и не буду их даже смотреть, зачем мне это надо? Мне достаточно, что мне человек скажет, как есть. Что коробки внизу, рядом со мной лежат — это раз, вы хотите получить в кредит бабки, чтобы отдать людям долг, правильно?
Ковальчук: Да.
Худжамов: Возвращаем долг…
Ковальчук: Чтобы у нас просто не стояли на горле.
Худжамов: Дальнейшие движения какие? Какой процесс?
Ковальчук: Дальнейшие движения: либо мы перехватываем еще другого, у кого-то деньги, либо у бельгийцев и берем, если есть, самолет, если нет, мы летим курьерским.
Худжамов: Хорошо, перехватить нам надо будет, получается… Бельгийцы сколько дают — 80 или 90?
Ковальчук: 80 они давали, 10 было моих, но сейчас у меня уже меньше с этими перелетами.
Худжамов: Да, а платить надо 55, правильно?
Ковальчук: Да.
Худжамов: Хорошо, эти 55 мы доплатим, это не вопрос. Это я сам лично найду. Это мы решим. Если мы находим самолет, мы летим в ближайшие дни, если мы не находим этот е****й [чертов] самолет, значит, товар прилетает курьерской, соответственно, у нас там прибыль увеличивается, правильно я понимаю?
Ковальчук: Причем конкретно.
Худжамов: Мы же не тратимся на самолет.
Ковальчук: В том-то и дело, я же говорю: может, по полтиннику плюс, а на борту у нас по 45 минус.
Худжамов: Тогда сейчас я вам скажу, как делаем… Когда вы в Берлине будете? Завтра вечером?
Ковальчук: Завтра, да.
Худжамов: Завтра вечером я тоже буду в Берлине, с вами встретимся, вместе полетим в Москву. Все, сейчас с Володей решу.
Ковальчук: Добро!
15 ноября Ковальчук и Худжамов улетели из Аргентины. Незадолго до отлета Ковальчук в последний раз пересекся с завхозом Роговым и внес финальные штрихи в свой план, попросив его убрать имя замдиректора консульского департамента МИДа Александра Незимова на чемоданах и вместо этого написать российский номер самого Ковальчука и аббревиатуру «КД» — консульский департамент МИДа.
Пока партнеры летели над Атлантическим океаном, МВД России возбудило уголовное дело о контрабанде и пересылке наркотиков (ч. 3 ст. 30, п. «б» ч. 4 ст. 299.1 («Контрабанда наркотических средств») и ч. 3 ст. 30, ч. 5 ст. 228.1 УК РФ («Незаконные производство, сбыт или пересылка наркотических средств») × .
Источник Центра «Досье», связанный с российскими спецслужбами, считает, что правоохранители решили возбудить уголовное дело лишь спустя год после обнаружения кокаина, поскольку это выгоднее смотрелось в отчетности:
«До официального осмотра чемоданов с кокаином в школе посольства (или задним числом) ФСБ и МВД завели дела оперативного учета о разработке международной организованной группы, занимающейся организацией наркотрафика из Аргентины в Россию. Уже в рамках этих дел оперативного учета сотрудники обнаружили в посольстве кокаин. В рамках тех же дел, срок ведения которых без продления составляет один год, были проведены оперативно-розыскные мероприятия (ОРМ). А вот уже по истечении почти года по результатам ОРМ было возбуждено уголовное дело, выявлен наркотрафик, установлены члены ОПГ. То есть дела оперативного учета ФСБ и МВД заведены обоснованно, разработка проведена грамотно в полном объеме без нарушения сроков, доведена до реализации, и все молодцы. Именно так прошло по отчетам. Обратите внимание, что, хотя лица, планирующие преступление, на момент возбуждения уголовного дела были полностью установлены, следователь завел его в отношении неустановленных лиц. То есть по учетам проходит уголовное дело о нераскрытом преступлении. А вот после задержания, предъявления обвинения задержанным и избрания меры пресечения преступление уже считается раскрытым следственным путем в рамках уголовного дела. Таким образом, все — и ФСБ, и МВД — заработали „жирные палки“, могли правильно отчитаться и получить поощрения по службе».
4 декабря, после проведения всех официальных манипуляций с чемоданами, помощник посла по безопасности Олег Воробьев перевез их в аэропорт Эсейса и погрузил в патрушевский самолет Ил-96-300, номер RA-96023 × за несколько дней до вылета рейса. Утром 7 декабря чемоданы с мукой и песком прибыли в Москву и были отправлены в хранилище ФСБ. На следующий день силовики позвонили по номеру, указанному на чемоданах. Ответивший им Андрей Ковальчук сказал, что груз заберет Владимир Калмыков. Еще через день для участия в спецоперации в Россию прибыли аргентинские силовики.
12 декабря чемоданы перевезли из хранилища ФСБ на базу МИДа (Москва, ул. Василисы Кожиной, 11) × , куда за ними приехали Владимир Калмыков и Иштимир Худжамов, а также водитель Денис Килба. Килба — приятель Калмыкова. Кроме этого эпизода, он фигурирует в деле еще раз: согласно показаниям Худжамова, однажды Ковальчук взялся устроить младшего брата Килбы на какую-то работу. За услугу он получил 10 000 долларов, но помочь так и не смог. ×
И хотя чемоданы были оборудованы GPS-трекерами, позволявшими отследить передвижения груза, всех троих задержали прямо на месте, так и не выяснив, куда должен был отправиться кокаин. По оперативной информации, настоящие владельцы партии могли находиться в Бельгии или Нидерландах. В материалах уголовного дела указан также голландский номер мобильного телефона предполагаемого получателя груза.
Впоследствии данная информация не была исследована российскими правоохранительными органами. В целом из телефонных переговоров организаторов поставки следует, что Россия не была конечной точкой груза и фигуранты дела несколько раз оплачивали дорогостоящие полеты, чтобы доставить его напрямую в Европу. Эти попытки намеренно пресекались российскими силовиками. Источник Центра «Досье», связанный с российскими спецслужбами, считает, что таким образом следствие хотело сохранить дело в своей юрисдикции и не обращаться к европейским коллегам:
«Российские спецслужбы искусственно создали ситуацию, при которой Ковальчук, намеревавшийся доставить наркотик в Европу, был вынужден делать это через Россию. В итоге кокаин был ввезен в страну в рамках контролируемой поставки и лица, получавшие его, были задержаны. Все, что запланировала ФСБ, состоялось: наркотрафик был предотвращен, а члены международной организованной преступной группы задержаны. Я думаю, это некая провокация. По ряду причин ФСБ специально «затянула» кокаин на территорию России. Во-первых, если бы кокаин попал на территорию одной из европейских стран прямиком из Аргентины, ФСБ была бы вынуждена сотрудничать по этому вопросу с европейскими спецслужбами, то все лавры достались бы им и выглядело бы это совершенно иначе. Получалось бы, что Национальная жандармерия Аргентины в результате масштабной операции обнаружила на территории российского посольства крупнейшую партию кокаина, который был доставлен на территорию Европы для дальнейшего распространения. В СМИ написали бы, что контрабандой занималась международная организованная преступная группа, руководителем которой являлся гражданин России, согласно показаниям свидетелей имеющий отношение к спецслужбам России. Такая картинка не очень выгодна для российской стороны. В лучшем случае спецслужбы России в итоге поблагодарили бы за содействие. Кроме того, если бы все члены группы и сам Ковальчук были арестованы на территории Европы, то не известно, какую правду про происхождение этого кокаина и его предназначение рассказывал бы Ковальчук. Поэтому гораздо спокойнее было встретить кокаин на родине».
Вечером того же дня был задержан бывший завхоз посольства Али Абянов, водителя Дениса Килбу отпустили. Андрея Ковальчука взять с поличным не удалось — он находился за пределами России. Согласно источнику в его окружении, Ковальчук сохранял удивительное спокойствие: взволнованные приятели советовали ему уехать в страну, из которой нет экстрадиции в Россию, но он настаивал, что переживать не о чем. 19 декабря Ковальчука объявили в федеральный, а затем и в международный розыск. До конца года он еще несколько раз звонил «безопаснику» посольства Воробьеву и завхозу Рогову, а также неустановленным абонентам в России.
Несмотря на аресты в России, аргентинские подозреваемые еще несколько месяцев оставались на свободе — Ивана Близнюка и Александра Чикало задержали лишь в конце февраля 2018 года. Уже через несколько дней министр национальной безопасности Аргентины Патрисия Буллрич сделала громкое заявление об обнаружении кокаина в посольстве. При этом с российской стороной его, судя по всему, не согласовывали — официальный представитель МИДа Мария Захарова отреагировала на выступление лишь на следующий день. 1 марта в Германии был задержан Андрей Ковальчук, а спустя месяц немецкие правоохранительные органы получили запрос о его экстрадиции в Россию. Через несколько дней после отправки запроса Федеральная миграционная служба России выяснила, что Ковальчук не является гражданином РФ, а все три его паспорта были выданы незаконно. Впрочем, планам российских силовиков это не помешало, и 27 июля Ковальчук отправился из Германии прямиком в СИЗО «Матросская Тишина».
Пока одни участники «кокаинового дела» раздумывали о своей судьбе в заключении, дела других шли вполне хорошо: посла России в Аргентине Виктора Коронелли перевели на аналогичную должность в Мексику, а бывшего первого секретаря посольства Николая Шелепова, с которым близко общался Ковальчук, отправили обеспечивать безопасность дипмиссии в Испании.
Новым послом России в Аргентине был назначен Дмитрий Феоктистов. 21 августа 2018 года он и министр безопасности Патрисия Буллрич встретились в гражданском крематории Буэнос-Айреса, где аргентинские силовики сжигали 389 килограммов кокаина — как утверждает адвокат Ивана Близнюка, без санкции суда и с многочисленными нарушениями. С уверенностью нельзя сказать даже, что сожгли в тот день именно кокаин, ведь момент замены наркотика в чемоданах на муку не попал на оперативную видеосъемку, и что на самом деле случилось с наркотиками, достоверно не известно.
«13.08.2018 у меня состоялась встреча с Министром безопасности Аргентинской Республики Патрисии Буллрич, на которой обсуждались перспективы взаимодействия. На встрече она предложила мне принять участие в мероприятии по уничтожению наркотического средства кокаин, который был обнаружен в Посольстве Российской Федерации в 2016 году.
<…>
Патрисия Буллрич сообщила, что уничтожение наркотиков запланировано в крематории кладбища Чакарита. Я принял предложение Патрисии Буллрич. 21.08.2018 я совместно с атташе Посольства Демкиной А.В. прибыл на кладбище Чакарита, где нас препроводили к крематорию. Кладбище и крематорий были оцеплены сотрудниками национальной жандармерии Аргентины, при этом само кладбище не закрывалось для посещения рядовыми гражданами. Около крематория на газоне я видел разложенное наркотическое средство кокаин в брикетах, которые были упакованы в пластиковые контейнеры. Перед мероприятием я встретился с Альберто Феригом, который является заместителем Министра безопасности. Фериг рассказал мне, какая процедура запланирована на мероприятии. Фериг сообщил количество брикетов, которые подлежат уничтожению, а также показал эти брикеты. Он же сообщил, что в крематории работают две печи, разогретые до температуры более 1 000 градусов, одна из которых резервная, то есть запасная, на случай поломки первой. Сам я брикеты не пересчитывал, но визуально, сопоставляя в настоящее время расположение брикетов на земле, и проводя математические расчеты, умножив количество одной стороны на количество другой, могу сказать, что их (брикетов) было примерно именно то количество, которое мне сообщил Фериг. Также Фериг рассказал мне, что следствие по делу еще продолжается. Сообщил, что масса кокаина составляет около 400 кг, а стоимость изъятого наркотика примерно 50 млн евро. В ходе расследования (из сообщения Ферига) установлено, что наркотик доставили из Колумбии, о чем свидетельствует «чистота» кокаина (в плане наименьшего содержания примесей). Также, по мнению аргентинской стороны, кокаин доставили из Колумбии скрыто, но скорее всего, использовали «специальный официальный рейс» и не исключено, что были задействованы перуанские наркобароны (в плане организации последующей доставки кокаина в Европу и России). После прибытия к крематорию Патрисии Буллрич началась официальная часть так называемой церемонии.
<…>
[Министр безопасности Аргентины] Высоко отзывалась о сотрудничестве с Посольством по идентификации канала поставки изъятого наркотика.
<…>
После выступления мне, Буллрич и другим официальным лицам, которых было человек 5, выдали очки и респираторы. Затем в присутствии средств массовой информации нами были уничтожены несколько брикетов с наркотиками. Остальная часть уничтожалась без моего присутствия».
Из материалов дела следует, что главным «злодеем» «кокаинового дела» является Андрей Ковальчук — человек, который годами беспрепятственно посещал российское посольство в Аргентине, тесно общался с его сотрудниками и давал им указания, а те выполняли их без лишних вопросов. Во время расследования выяснилось, что под обаяние Ковальчука попала не только российская дипмиссия в Аргентине, но и многочисленные военные, дипломаты и сотрудники МИДа. Без каких-либо законных оснований они пропускали Ковальчука на закрытые территории госучреждений, делились с ним ведомственной информацией и помогали посылать загадочные грузы без проверок. Кем же на самом деле является Андрей Ковальчук, достоверно узнать не удалось ни обманутым чиновникам и силовикам, ни следователям, разбиравшимся в деле. По официальной версии, Ковальчук оказался обычным жуликом, который знакомился с доверчивыми госслужащими, упоминая в разговорах знакомые им фамилии. «Жертвы» Ковальчука у правоохранителей вызвали только сочувствие: судя по всему, никого из них не стали привлекать к ответственности за помощь контрабандисту.
О настоящей биографии Андрея Ковальчука известно немногое: родился в 1968 году в городе Герце Черновицкой области Украинской ССР, в 1986 году был призван в армию в Калининградской области, в августе 1988 года окончил 75-ю школу десантников в Кирове, а потом год служил техником в авиаучилище в Барнауле и был уволен за «служебное несоответствие» в марте 1989 года. После этого его следы теряются почти на 10 лет, пока в 1997 году он не оказывается в «Русском доме» при посольстве России в Берлине. Там Ковальчук пару месяцев заочно учился на психолога по специальной программе СПбГУ программа была направлена на подготовку специалистов при посольстве для оказания психологической помощи российским иммигрантам в Германии × , после чего он перестал появляться на занятиях — по словам завкафедрой СПбГУ, ходил слух, что он попал в тюрьму. Согласно показаниям его приятеля Вадима Жмурова, в 2000 году Ковальчук представился ему психологом посольства России в Германии. Было ли это правдой, не ясно, однако Ковальчук на тот момент даже не считался гражданином России: свой первый российский паспорт, впоследствии признанный поддельным, он получил лишь в 2002 году.
Согласно справке Управления по вопросам миграции, полученной в ответ на запрос МВД 17 апреля 2018 года, паспорта Андрея Ковальчука не были выданы в установленном порядке и он не являлся гражданином РФ. При этом Ковальчук неоднократно въезжал по своему российскому загранпаспорту на территорию РФ. По информации источников Центра «Досье», с июня 2016 года Ковальчук имел разрешение на пребывание в Германии и проживал в квартире по адресу: Дублинер штрассе, 8 в Берлине. На табличке квартирных звонков значатся фамилии Kovalchuk / Alenkina.
«Из поступившего ответа УФМС России по Хабаровскому краю в 2009 году следовало, что Ковальчук Андрей Федорович приобрел гражданство Российской Федерации в упрощенном порядке в соответствии с частью четвертой статьи 14 Федерального закона от 31 мая 2002 года № 62-ФЗ (о гражданстве Российской Федерации), документирован паспортом гражданина Российской Федерации серии 01 08 №1***** , выданным 11 июня 2002 года ОВД Ванино Хабаровского края и зарегистрирован по месту жительства в Хабаровском крае по адресу: пос. Ванино, ул. 2-я Линия, д. 9. <…>
Также установлено, что в 2014 году в отделение УФМС России по г. Москве по району Хамовники в ЦАО поступил ответ из УФМС России по Хабаровскому краю, из которого следовало, что Ковальчук Андрей Федорович паспортом гражданина Российской Федерации на территории Хабаровского края не документировался, по учетам отдела адресно-справочной работы УФМС России по Хабаровскому краю зарегистрированным по месту жительства (пребывания) не значится. <…>
Серия бланка паспорта гражданина Российской Федерации («01» закреплена за Алтайским краем). По учетам АС «Российский паспорт» паспорт серии 01 08 №1***** был выдан 20 августа 2008 года на имя Русских Т**** А******* (имя и номер паспорта скрыты Центром «Досье»). Ответ на запрос от 28 декабря 2009 года № 344/6-3 имеет признаки подделки по ряду причин».
Согласно показаниям ряда свидетелей, Андрей Ковальчук предъявлял им удостоверение «Комиссии по борьбе с коррупцией». На допросе (5 декабря 2018 года) бывшая сотрудница комиссии Ольга Олеговна Давыдова подтвердила, что удостоверение Ковальчука не является поддельным и было выдано ему 23 октября 2014 года.
Общероссийская общественная организация «Общественная комиссия по борьбе с коррупцией» была учреждена в 2004 году для «содействия и помощи государственным и правоохранительным органам в борьбе с преступностью и коррупцией, активного участия в создании правового государства, юридической поддержки и правового образования граждан в условиях высокой коррумпированности российского общества». Председателем комиссии являлся генерал-полковник Владимир Мамаев (умер в 2015 году). В своем интервью он утверждал, что комиссия работала «в плотном взаимодействии со многими официальными структурами, включая администрацию президента», и имела «более 60 региональных отделений в 46 субъектах Российской Федерации». В 2018 году решением Верховного суда РФ комиссия была ликвидирована ввиду осуществления ею деятельности с нарушением законодательства Российской Федерации, норм, предусмотренных ее уставом. В решении Верховного суда отмечалось, что комиссия не подтвердила свой статус как общероссийская общественная организация.
Из допросов свидетелей следует, что в начале 2000-х Ковальчук жил в Амстердаме вместе со своей сестрой Ириной Кузьменко и ее дочерью Анастасией. Там он познакомился со своей первой женой Надеждой Сорокиной (Ковальчук), а в 2006 году они все переехали в Берлин, где Ковальчук с супругой арендовали квартиру в здании Российского центра науки и культуры (так называются представительства Россотрудничества) Таубен-штрассе, 40 (Taubenstraße 40) × . Ковальчук жил на полулегальном положении — со слов его жены, они приезжали в Берлин по шестимесячным шенгенским визам, а когда они заканчивались, возвращались получать новые в Москву.
«Примерно в 2006 г. я познакомилась с Ковальчуком Андреем Федоровичем на сайте русскоязычных граждан, которые проживают постоянно в Амстердаме. Хочу уточнить, что на тот период времени, я проживала в Амстердаме. В ходе личного общения с Ковальчуком он рассказал, что в Амстердаме проживает с сестрой Кузьменко Ириной и племянницей Кузьменко Анастасией. От Ковальчука мне известно, что он с Кузьменко приехали в Амстердам из Украины, г. Житомир. В течение 6 месяцев я общалась с Ковальчуком и членами его семьи. Ковальчук рассказывал, что он проходил обучение в Саратовском летном училище, а затем служил в вооруженных силах СССР. В каком именно районе служил Ковальчук, он мне не говорил. Затем Ковальчук сказал, что он с сестрой и племянницей переезжает жить в Берлин и последний предложил поехать жить вместе с ними. Я согласилась на предложение Ковальчука. Находясь в Берлине, Ковальчук арендовал квартиру в «Русском доме культуры» по адресу: Берлин, Таубен-штрассе д. 40, номер квартиры отсутствовал. По указанному адресу я с Ковальчуком прожили около трех лет. У Кузьменко на тот момент была оформлена фирма «Ирготрейд ГМБХ», осуществляющая грузовые перевозки по Европе и в России. Офиса данной фирмы в Берлине не было. Ковальчук работал вместе с Кузьменко и занимался грузовыми перевозками. Со слов Ковальчука он занимался поиском клиентов и водителей для грузовых перевозок. Я в течение 3 лет проживания в Берлине не работала. Зарабатывал деньги только Ковальчук, постоянного ежемесячного дохода у последнего не было. В среднем Ковальчук зарабатывал от 1000 до 4000 евро в месяц, при этом часть денег он отдавал Кузьменко Ирине и его матери. Находясь в Берлине, у меня и Ковальчука не было постоянного вида на жительство, а находились мы в Берлине по Шенгенской визе (страны Италия, Франция, Испания) сроком на 6 месяцев. По окончании срока действия визы, я и Ковальчук уезжали из Берлина и оформляли новые визы в г. Москве».
Очевидно, уже тогда Ковальчук начал перевозить вещи по дипломатическим каналам: его сестре принадлежала фирма Irgotrade GmbH, занимавшаяся грузоперевозками. Свидетель Вадим Жмуров во время допроса рассказывал, что в 2007 году Ковальчук просил его найти адвокатов в Пскове — автомобили компании, якобы перевозившие личные вещи дипломатов, задержали таможенники. Впрочем, несмотря на доступ к дипломатическим перевозкам, жил Ковальчук небогато и зарабатывал, по словам жены, от 1 000 до 4 000 евро в месяц.
Как выяснил телеканал «Настоящее время», ранее немецкая компания сестры Андрея Ковальчука Ирины Кузьменко Irgotrade GmbH фигурировала в судебных делах о контрабанде товаров из Латвии в Россию. 10 августа 2011 года сотрудники компании пытались перевезти груз весом 3,7 тонны (включая 216 килограммов серебра, лекарства, драгоценности, одежду, технику и пр.) под видом личных вещей сотрудника МИД РФ Сергея Седых, чья подпись стояла на декларациях, предъявленных на таможне.
В Латвии по факту происшествия было возбуждено два административных дела (находятся в распоряжении Центра «Досье»), по итогам судебного рассмотрения которых груз был конфискован, а водитель автомобиля — оштрафован.
В России после задержания груза было возбуждено два уголовных дела: о неуплате таможенных платежей в особо крупном размере и о превышении должностных полномочий. В результате к ответственности была привлечена сотрудница таможни Елена Фомина. Ювелирная фирма, значившаяся по документам заказчиком груза, заплатила штраф в размере около 3,5 млн рублей.
В материалах дела против Фоминой содержатся показания Сергея Седых, из которых следует, что он занимал должность третьего секретаря департамента по связям с субъектами Федерации, парламентом и общественными объединениями, а до этого работал атташе и третьим секретарем группы экономики отдела внутренней политики и двусторонних отношений посольства России в Германии (его имя также совпадает с именем первого секретаря посольства России в Беларуси).
Седых утверждал, что он никому не выдавал доверенности на транспортировку груза, не заполнял декларацию и не подписывал документы. Каким образом у водителей оказалась копия его дипломатического паспорта — не известно. Следует отметить, что на момент пересечения границы он уже был недействительным.
К началу 2010-х годов Ковальчук успел познакомиться со множеством влиятельных сотрудников МИДа, бывшими и действующими силовиками и военными, представляясь то полковником, то бизнесменом, то служащим МИДа — хотя в заявлениях на выдачу российского паспорта в 2013 и 2015 годах он указывал, что является безработным и не имеет определенного места жительства. Судя по материалам дела, Ковальчук активно использовал эти связи для контрабанды грузов через транспортную систему МИДа — узнавал от своих знакомых о планах поездок спецтранспорта и просил взять туда «свои вещи».
Об одном из таких случаев в своих показаниях рассказывал свидетель Станислав Прохин — военнослужащий войсковой части, которая среди прочего занималась отправкой грузов МИД России. По его словам, на первой же встрече Ковальчук подарил ему товары фирмы Bossner и представился «куратором» российских посольств. Через некоторое время Ковальчук попросил Прохина погрузить пару коробок с «подарками детям» на спецрейс в Буэнос-Айрес, и тот, невзирая на запрет начальства, согласился, объяснив это заботой о детях. На деле коробок оказалось около 30, но и это не смутило военного — немного повозмущавшись, он упаковал их как диппочту и отправил в Аргентину. Действия Прохина вполне могут быть квалифицированы как серьезное должностное преступление, но, насколько известно Центру «Досье», к ответственности он привлечен не был.
С другим военнослужащим — Михаилом Казанцевым — Ковальчук познакомился в 2011 году, когда в его воинской части служил племянник Ковальчука. Ковальчук представился сотрудником СВР и даже показал свое удостоверение. Из его рассказа следовало, что он имеет доступ сразу к нескольким дипломатическим каналам и таможенным пунктам и может отправлять грузы без всякого досмотра. В показаниях Казанцева можно обнаружить множество деталей, скорее всего, связанных с перевозкой кокаина: так, Ковальчук еще в 2015 году искал деньги на оплату частного самолета, чтобы привезти в Европу «шкуры морских котиков» под дипломатическим прикрытием, при этом в Аргентину «шкуры» попадали из Уругвая. Вполне вероятно, что под «шкурами» имеется в виду кокаин, ведь про содержимое 12 чемоданов, заложенных в посольство с декабря 2015 года по июль 2016 года, Ковальчук говорил то же самое. Кроме того, именно в Уругвае, как следует из прослушек, находилось еще 200 килограммов некоего «груза». Все эти подробности могли бы помочь следователям вычислить канал наркотрафика, но они, по всей видимости, проигнорировали информацию, сообщенную Казанцевым.
«Со слов Ковальчука он на тот момент работал вице-консулом России в Берлине. Впоследствии Ковальчук на протяжении нескольких лет рассказывал, что окончил вертолетное училище, работал в вооруженных войсках, в 32 года стал работать в МИДе в департаменте дипломатической курьерской службы (сопровождение специальной почты). <…>
Ковальчук неоднократно акцентировал свое внимание на то, что работает в Службе внешней разведки РФ (далее СВР РФ). Хочу уточнить, что Ковальчук за время нашего общения был очень скрытным человеком, но постоянно рассказывал какие-то истории из своей службы в СВР РФ. <…>
Примерно в 2015 г. Ковальчук позвонил мне и предложил заниматься вывозом из Германской республики на территорию Российской Федерации любого товара, кроме продуктов питания, используя три следующие канала из Германии в Россию: авиационный с посадкой в аэродром Жуковский, морским транспортом через Северо-Западный таможенный пост (со слов Ковальчука начальник данного таможенного поста его друг), через Крымские морские порты (якобы он знаком с начальниками Крымских таможенных постов) контейнерами по 45 кубов. На указанных таможенных постах, контейнеры, которые бы мы с Ковальчуком отправляли из Берлина, сотрудниками таможенных постов, не досматривались бы, поэтому, по мнению Ковальчука, можно было бы провозить в контейнерах любой товар. <…>
Ковальчук предложил ввозить в Испанию из России сигареты, аналогичными вышеуказанными способами. Ковальчук убеждал меня, что он занимается именно данным видом деятельности и именно это является его источником дохода. Со слов Ковальчука он имеет возможность при помощи МИДа на их автомобилях с дипломатической почтой один раз в две недели отправлять любой груз из г. Москвы в Берлин и обратно, которые на границе таможенными сотрудниками также не досматривается. <…>
Идея Ковальчука была следующая: Посол РФ в Аргентинской республике с группой дипломатических сотрудников на арендованном им частном самолете, сопровождая его товар (коробки с мехом морских котиков), должны были прилететь в Европейскую страну (Германия, Прибалтика или Австрия). Далее Посол с сопровождением покинули бы самолет с грузом (мехом), где его бы знакомые передали бы пилотам деньги, которые на том же частном самолете доставили бы их собственнику в г. Москву. Ковальчук очень хотел найти частный самолет, где не требовалась предоплата, так как с его слов денег на внесение предоплаты у него не было. Ковальчук говорил, что он организовал доставку меха морских котиков из Уругвая в Буэнос-Айрес и поместил их в помещение Посольства РФ в Аргентине. На мой вопрос Ковальчуку как ему удалось поместить товар в Посольство РФ, последний ответил, что он около 6 лет работал и жил при Посольстве РФ в Аргентинской Республике, в связи с чем у него там много знакомых, которые помогают ему. Я поверил Ковальчуку, так как он говорил очень убедительно, а также при встрече он однажды показал мне удостоверение сотрудника СВР РФ, где была его фотография, указано звание полковника. Хочу уточнить, что я воспринял данный документы как настоящий, а не подделку. Кроме того, когда Ковальчук приезжал в г. Москву, он постоянно останавливался в гостинице «Лефортово» судя по всему, имеются в виду так называемые Лефортовские казармы, в которых размещается Кремлевский полк (г. Москва, 1-й Краснокурсантский проезд, 1/4. В комплексе зданий есть небольшой отель, Дом офицеров и общежитие курсантов Кремлевского полка. — прим. Центра «Досье» × . <…>
Я сказал Ковальчуку, что у меня есть один знакомый, у которого я смог бы взять в долг денежные средства в сумме 10 000 евро для Ковальчука на неделю, так как именно Ковальчуку нужны были деньги для внесения предоплаты аренды самолета. <…>
Ковальчук сказал, что он вместе с Босснером в интернете изучали стоимость аренды частного самолета. Со слов Ковальчука, деньги на аренду ему должен был передать именно Босснер. <…>
В ходе данного разговора я сказал Ковальчуку, что ранее никогда не был знаком с Максимом, Александром (которые занимаются арендой самолета) и их знакомым Денисом. Именно Денис хотел предоставить 50 тысяч евро за участие в доставке меха из Аргентины в Ригу, при этом Ковальчук говорил, что Денис получит свой процент от данной суммы. <…>
Ковальчук обратился ко мне с просьбой сделать поддельные документы на имя Корешковой Анны Васильевны, 25.02.1958 г. р., паспорт 530654417 выдан МИД России. Якобы Корешкова являлась врачом Посольства РФ в Германии и находилась в командировке в г. Москве. <…>
В 2018 г. в ходе телефонного общения с Ковальчуком, обсуждая задержание его знакомых, Ковальчук настаивал на том, что в данном деле должен был организовать поставку груза из Аргентины в Россию, при этом Ковальчук не говорил, что должен привезти кофе и сигареты, а подтвердил, что в чемоданах находился кокаин. Ковальчук знал, что его должны были забрать Худжамов и Калмыков. Со слов Ковальчука, часть кокаина предназначалась для депутатов Государственной думы РФ и членов Совета Федерации Федерального собрания РФ».
Как выясняется из допроса пасынка Ковальчука Святослава Киселева, его отчим мог не только посылать таинственные грузы диппочтой, но и устраивать людей на работу в МИД — в 2015 году он пристроил своего тестя (отца первой жены) на работу в посольство России в Эквадоре. Удивительно, но следствие не заинтересовалось этой зацепкой: никаких других упоминаний родственника контрабандиста в деле нет, чем он занимался в посольстве и продолжает ли там работать — не известно.
«По существу заданных мне вопросов могу показать следующее, что примерно в 2008 г. моя мать Ковальчук Надежда Сергеевна познакомилась с Ковальчуком Андреем Федоровичем. На тот момент я проживал у бабушки Сорокиной Раисы Сергеевны и дедушки Сорокина Сергея Викторовича в г. Вольск Саратовской области. Ковальчук Н. С. работала в Амстердаме и присылала посылки. В 2008 г. Ковальчук Н.С. приехала меня навестить вместе с Ковальчуком А.Ф. и познакомила меня с ним.
<…>
В период с 2010 г. по 2017 г. я проходил обучение в Нахимовском училище. <…>
Вопрос следователя свидетелю Киселеву С.Н.: Помогал ли Ковальчук А.Ф. кому-либо из известных вам лиц в трудоустройстве за границей? Ответ свидетеля Киселева С.Н.: Да, примерно в 2015 г. Ковальчук А.Ф. помог моему дедушке Сорокину С.В. (мобильный телефон *** и ***) устроиться на работу в Посольство РФ в Эквадор. Мои бабушка и дедушка уехали в Эквадор на период с 2015 г. до 2017 г. В чем заключался род деятельности дедушки в Посольстве, мне не известно, так как мне об этом ничего рассказывали.
<…>
В ходе допроса свидетелю Киселеву С.Н. предъявлено удостоверение сотрудника Антикоррупционной комиссии, оформленное на имя Ковальчука А.Ф., и с фотографией последнего. Вопрос следователя свидетелю Киселеву С.Н.: Скажите, видели ли вы ранее предъявленное вам на обозрение удостоверение комиссии по борьбе с коррупцией на имя Ковальчука А.Ф.? Если да, то при каких обстоятельствах? Ответ свидетеля Киселева С.Н.: Да, предъявленное мне удостоверение я увидел первый раз в 2011 г. на прикроватной тумбочке Ковальчука А.Ф. в квартире, где он проживал в Берлине. Я с уверенностью могу сказать, что именно это удостоверение я видел у Ковальчука А.Ф. Помню, что Ковальчук А.Ф. в 2015 г. летом сказал мне, что на работе его повысили и теперь он в звании полковника. Кроме того, в 2013–2014 гг. я увидел у Ковальчука А.Ф. в кошельке лежал значок какого-то силового органа (овальной формы). Также отдельно у Ковальчука А.Ф. был отдельно значок черной летучей мыши, который последний мне подарил».
Чтобы разобраться, как Ковальчук получил такие возможности, следствие допросило нескольких высокопоставленных сотрудников МИДа — в их показаниях повторяется одна и та же история: Ковальчук прикрывался фамилиями влиятельных людей и входил в доверие к чиновникам, а те смутно подозревали, что он жулик, но исправно принимали подарки, выполняли его просьбы и не проверяли документы.
Большую роль в продвижении интересов Ковальчука в МИДе сыграл главный советник консульского департамента Александр Дудка, который познакомился с ним в 2011 году во время командировки в Берлин и считал его техническим сотрудником Российского центра науки и культуры. Пару лет они не общались, но в 2013 году Ковальчук попросил Дудку о консультации по поводу поездки нахимовцев в Нидерланды — с тех пор они стали регулярно созваниваться и встречаться в его кабинете в МИДе. Консульский советник выписывал Ковальчуку пропуска, помогал устраивать на работу его знакомых и даже дал ему 300 000 рублей, чтобы организовать лечение своего родственника в Германии; правда, ничего не получилось, и деньги пришлось вернуть. В декабре 2017 года, незадолго до прибытия в Москву чемоданов с мукой и песком, Ковальчук попросил Дудку найти дипломатический автомобиль для перевозки «12 коробок» из России в Бельгию, Германию или Нидерланды. Дудка пообещал помочь и действительно нашел подходящий автомобиль, но, несмотря на прямое доказательство его участия в контрабандной схеме, он до сих пор работает в МИДе.
«Вопрос следователя свидетелю Дудке А. И.: были ли у вас перед Ковальчуком А.Ф. долговые обязательства? Если да, то в связи с чем?
Ответ свидетеля Дудки А.И.: Нет, никогда у меня перед Ковальчуком долговых обязательств не было. Я отдавал ему денежные средства на лекарства, которые он по моей просьбе привозил для меня и членов моей семьи.
Вопрос следователя свидетелю Дудке А. И.: получали ли Вы от Ковальчука А.Ф. денежные средства? Если да, то когда, в каком размере и на какие нужды?
Ответ свидетеля Дудки А.И.: в 2013 г. и в 2017 г. я Ковальчуку передавал средства на лечение, однако в связи с тем, что лечение не состоялось, Ковальчук деньги вернул в полном объеме».
В части допроса Дудка разъясняет суть своих разговоров с Ковальчуком.
«Разговор состоялся между мной и Андреем Федоровичем. В ходе данного разговора Ковальчук уточнил у меня о кандидатах, анкеты которых он присылал мне для их трудоустройства на работу в организации. Я сообщил, что по кандидатам для трудоустройства я общался с руководителем кадров. <…>
Ковальчук хотел построить Православный храм в Аргентинской Республике и для этого ему нужно было пообщаться с Послом РФ в Аргентине. <…>
Могу предположить, что встретиться с Ковальчуком мы должны были по поводу обсуждения развития «Клуба русских православных меценатов» в разных странах. <…>
Ковальчук сказал, что Сорока Юрий (советник МИДа России) может оказать ему помощь в Аргентине. На тот момент, для строительства храма в Аргентине необходимо было зарегистрировать юридическое лицо, которое бы впоследствии занималось организацией строительства. Я сказал Ковальчуку, что Сорока поддерживает отношения с Незимовым Александром Николаевичем и Ковальчуку целесообразнее обратиться к нему. <…>
В ходе разговора я пытался просто отговориться от Ковальчука и сказал ему, что я якобы работал над идеей последнего о создании юридического лица в Аргентине. <…>
Кроме того, я сказал Ковальчуку, что в ближайшее время в Москву должен был приехать Посол РФ в Аргентине и передать Ковальчуку какие-то контакты, связанные с развитием «Клуба русских православных меценатов» в Аргентине. <…>
В ходе разговора Ковальчук сказал, что он является вице-президентом «Клуба русских православных меценатов в Берлине». Я же сказал, что мой знакомый Радьков Александр Васильевич должен был представить Ковальчука Послу РФ в Аргентине, для того, чтобы организовать юридическое лицо в Аргентине и начать строительство храма. Однако, это знакомство так и не состоялось. Хочу уточнить, что ранее я Ковальчуку передал наличными 300 000 рублей для организации лечения моего родственника в Германии, однако последний отказался и Ковальчук денежные средства мне вернул путем оплаты ремонта моего автомобиля. Деньги Ковальчук впоследствии перевел мастеру по ремонту автомобиля на банковскую карту. <…>
В ходе разговора я сказал, что министр иностранных дел Аргентины прилетает в Москву. Ковальчук спросил, прилетает ли министр на своем самолете. Я ответил, что этой информацией не обладаю. <…>
В ходе разговора я сказал Ковальчуку, что его знакомых в ближайшее время вызовут в отдел кадров заполнять анкету. <…>
В ходе разговора я подтвердил, что деньги, которые мне должен Ковальчук, мастеру поступили за ремонт автомобиля. Ковальчук сказал, что в Аргентину летит какой-то борт, но кому он принадлежит, последний узнать не мог и попросил меня это сделать. <…>
В ходе разговора Ковальчук спросил, не едет ли машина из Москвы в Берлин, Брюссель, Гамбург. Со слов Ковальчука, на автомобилях он хотел перевезти 10 больших коробок.<…>
Ковальчук сказал, что ему нужен автомобиль для перевозки 12 коробок (большие, как чемоданы) с вещами для Нового года в Бельгию, ФРГ, Нидерланды. Я сказал Ковальчуку, что информацию о передвижениях в указанные страны автомобилей МИДа мне сообщат позже, и я ему ее озвучил. Хочу уточнить, что мне известно, что перед Новым годом из Посольства РФ в Европе отправляются автомобили и перевозят какой-то груз (что именно, мне неизвестно) и личные вещи сотрудников. <…>
В ходе разговора я сказал Ковальчуку, что все автобусы Посольства РФ в Европе вернулись в Москву. Данную информацию я узнал у дежурных в Посольствах РФ в Бельгии, Нидерландах и ФРГ. Ковальчук сказал, что его интересует, когда автобусы поедут из Москвы в указанные страны. Я пообещал Ковальчуку, что узнаю для него эту информацию. <…>
В ходе разговора я сказал Ковальчуку, что лично я и никто из моих знакомых не знаком с Лещенко (кадровый сотрудник Посольства РФ в Берлине). На мой вопрос, что именно Ковальчук хотел перевезти в коробках, последний ответил, что в коробках находятся алкоголь и сигареты. Я пообещал Ковальчуку, что постараюсь найти людей, которые смогут обратиться к Лещенко. Автомобиль из Москвы в Берлин должен был выехать в среду. Хочу уточнить, что для того, чтобы в автомобиль, который выезжал бы в Берлин, погрузили чьи-либо вещи, нужна виза сотрудника кадров Посольства РФ. Именно поэтому необходимо была виза Лещенко, чтобы погрузили в автомобиль на отправку в коробку Ковальчука».
Александр Дудка помогал Ковальчуку не только информацией, но и знакомствами: он свел его с замдиректора департамента консульской службы МИДа Львом Паузиным, а тот представил Ковальчука другому заместителю директора — Александру Незимову, чье имя изначально было указано на чемоданах с кокаином.
Согласно показаниям Незимова, он не раз встречался с Ковальчуком в здании МИДа и однажды сам выписывал ему пропуск (как предполагал Незимов, в остальное время Ковальчук проходил в здание благодаря Льву Паузину и Александру Дудке). Глава консульского департамента обратил внимание, что Ковальчук был знаком и с другими сотрудниками ведомства, а также был «осведомлен о структуре МИДа, о движении самолетов (спецбортов), вылетающих в Аргентину, о движении автомобильного транспорта в Европу и других специфических вещах». При этом сам Незимов считал Ковальчука мошенником, но сообщать о нем «безопасникам» министерства не стал — вероятно, визиты «мошенников» в здание МИДа его не сильно удивляли.
«Примерно в 2012–2013 гг. меня познакомили с Ковальчуком Андреем. Знакомство происходило следующим образом. В то время заместитель директора КД Паузин Лев Николаевич пригласил ко мне Ковальчука и познакомил нас. Паузин представил его как человека, который проживает в Германии и возможно у нас есть общие с ним знакомые. Также Паузин сказал, что Ковальчуку нужно помочь, если есть возможность и предложил мне Ковальчука выслушать.
После первой встречи до настоящего времени [4 июля 2018 года] я встречался с Ковальчуком примерно пять раз. Все встречи происходили у меня в кабинете. Ковальчук приходил ко мне в кабинет, с его слов просто поздороваться, так как он пробегал мимо. Пропуск в МИД России я выписывал Ковальчуку только один раз. Как проходил Ковальчук в другие дни, я не знаю. Я только могу предположить, что пропуск мог выписывать Ковальчуку либо Паузин, либо Дудка Александр Иванович. С Дудкой Ковальчук также хорошо знаком. <…>
Я понял, что Дудка с Ковальчуком в хороших отношениях, это также подтвердил Ковальчук, который, забегая ко мне, всегда говорил, что он приходил к Дудке, а ко мне зашел просто поздороваться. <…>
При встречах Ковальчук также высказывал другие просьбы, так, в августе 2017 г. Ковальчук просил меня оказать содействие в устройстве его сына или дочери в школу при Посольстве в Германии. Я ему отказал. Он же в сентябре 2017 г. по телефону снова просил меня говорить с помощником Посла по безопасности в Германии по этому же вопросу. Я поговорил с Послом по безопасности, но при этом предупредил, что если Ковальчук придет и будет ссылаться на меня, то это неправда. <…>
Мне Ковальчук представился бизнесменом, упоминая при этом барона фон Босснера, предпринимателя из Германии. <…>
В нашем ведомстве он был знаком не только со мной, Паузиным и Дудкой, но и с другими сотрудниками. Об этом я могу сказать потому, что Ковальчук был осведомлен о структуре МИДа, о движении самолетов (спецбортов), вылетающих в Аргентину, о движении автомобильного транспорта в Европу и других специфических вещах. <…>
Один раз после первой встречи Ковальчук мне передал коробку с сигарами «Босснер» и календарь. Я попросил его ничего мне больше не передавать, тем более сигары были плохого качества. <…>
Последний раз я с Ковальчуком разговаривал в декабре 2017 г. он позвонил мне на мобильный телефон и сообщил, что из Аргентины вылетел спецборт, с которым Ковальчук мне передал коробку аргентинского вина к празднику, к Новому году. <…>
В разговоре я не отказываюсь от вина, так как понимаю, что оно уже прибыло. <…>
В данном разговоре [речь идет о фонограмме записи разговора между Незимовым и Ковальчуком] Ковальчук интересуется, получил ли я посылку, то есть коробку с вином. Я ответил, что с водителем, который должен передать посылку я созвонюсь сегодня, то есть в тот день. Также Ковальчук интересуется у меня, уехала ли дипломатическая автомашина в Берлин, я ему отвечаю, что, скорее всего, ушла».
Николай Шелепов, до 2015 года занимавший пост помощника посла по безопасности, в своих показаниях утверждает, что Ковальчук попал в посольство России в Аргентине, передав привет именно от Александра Незимова, хотя тот изначально отрицал свое знакомство с Ковальчуком. Тем не менее Шелепов сблизился с ним и выполнял его просьбы — это также подтвердили источники Центра «Досье» в Аргентине. Несмотря на тесное общение, на допросе бывший помощник посла назвал своего приятеля «аферистом», который «для вхождения в доверие использует фамилии известных деятелей силовых структур, ложные обещания, хорошо разбирается в ситуации в России, в том числе в различных ведомствах».
«В начале 2015 г. на телефон Посольства позвонил мужчина и представился под какой-то фамилией (точно не помню). Хочу уточнить, что впоследствии этот мужчина представился Ковальчуком Андреем Федоровичем. В ходе телефонного разговора Ковальчук передал мне привет от Незимова. Ковальчук сказал мне, что он является членом попечительского совета детей-сирот, учащихся в Суворовских и Нахимовских училищах. Ковальчук просил меня помочь ему организовать приезд детей в Аргентинскую Республику. Я порекомендовал Ковальчуку написать письмо на имя Посла. На этом наш разговор закончился. После этого я позвонил Незимову и рассказал о данном разговоре. Незимов мне ответил, что этот человек ему незнаком. <…>
Через некоторое время я созвонился с Незимовым и мы снова заговорили о мужчине (Ковальчуке), на что Незимов сказал, что это его знакомый. Примерно через 2–3 недели, в феврале 2015 г., дежурный комендант позвонил мне и сказал, что ко мне пришел посетитель. Я подошел к дежурному и увидел ранее мне незнакомого мужчину. Как выяснилось впоследствии, это был Ковальчук. Ковальчук снова передал мне привет от Незимова и сказал мне, что он приехал по линии Газпрома и приехал в командировку, с целью проверки целесообразности приобретения Газпромом исторического здания в центре г. Буэнос-Айреса. После чего мы с Ковальчуком прошли в кафе, где он стал хвалиться своими знакомствами, в числе которых назвал: Дудка Александр Иванович, Спицин, Незимов Александр Николаевич и Сорока Юрий, являющиеся сотрудниками МИДа. <…>
В июле 2015 г. Ковальчук снова прилетел в Аргентинскую Республику якобы с целью приобретения поделок из полудрагоценных камней. <…>
Со слов Ковальчука, он специально ездил в Уругвай, чтобы приобрести полудрагоценные камни. В ходе общения Ковальчук попросил меня отвезти его в аэропорт, на что я согласился. Когда я приехал к гостинице, в которой проживал Ковальчук, он вышел из гостиницы и попросил меня забрать у него 3–4 чемодана, так как [Али] Абянов не приехал и не забрал их. Я согласился помочь Ковальчуку. Эти чемоданы он попросил передать Абянову. <…>
Вопрос следователя свидетелю Шелепову Н.П.: Расскажите, каким образом, возможно было осуществить отправку чемоданов диппочтой из Аргентинской республики в Россию?
Ответ свидетеля Шелепова Н.П.: В Уругвай прилетает специальный борт (самолет), в который загружают почту, чемоданы. Эти предметы сотрудники Посольства РФ в Аргентине упаковывают, опечатывают, составляют курьерские листы и на автомобиле отвозят в Уругвай. Крупногабаритные предметы самолетом не отправляли. Такой порядок был во время моей трудовой деятельности в Аргентине. Когда самолет прилетает в Россию, вещи разгружают и отвозят на склад, расположенный по ул. Василисы Кожиной в г. Москве».
Ознакомиться с полным текстом допроса
Следует отметить, что, по словам Ивана Близнюка, знакомство Ковальчука с Шелеповым произошло в 2013 году, а не в 2015 году, как указывает в своих показаниях последний.
Наконец, еще одним темным пятном в биографии Ковальчука являются его отношения с Константином Лоскутниковым (фон Босснером). В течение нескольких лет Ковальчук называл себя представителем фирмы Bossner, бесплатно получал товары компании, одаривал ими различных чиновников и случайных людей — как в России, так и за ее пределами. Из письма Клуба русских православных меценатов в Германии, подписанного Лоскутниковым, следует, что Ковальчук являлся официальным представителем организации. Помимо делового партнерства, их связывали дружеские отношения: Ковальчук предлагал жене Лоскутникова Наталье Ковалевской стать крестной его сына и тепло общался с самим фон Босснером. Несмотря на все это, на допросах Лоскутников отрицал, что Ковальчук связан с его компаниями, не рассказывал об их личных отношениях, а визитную карточку Ковальчука с символикой его клуба и вовсе назвал подделкой. Следователей эта версия устроила — подробнее расследовать связи Ковальчука с фон Босснером они не стали.
«Примерно в 2010 г. кто-то из моих знакомых в Берлине познакомил меня с ранее мне незнакомым Ковальчуком Андреем Федоровичем, которого мне представили как сотрудника Посольства РФ в Берлине. Со слов Ковальчука, он окончил летную военную школу, занимался психологией, является сотрудником ФСБ России. <…>
В первый же день моего общения с Ковальчуком он предложил мне организовать реализацию товара под брендом Bossner в 150 магазинах беспошлинных товаров. <…>
Со слов Ковальчука, в этом ему помогут его знакомые сотрудники Посольства РФ в различных странах, однако предложение Ковальчука так и не было реализовано. <…>
Кроме того, с момента знакомства Ковальчук получал в офисе «Голден Майел» товары под брендом Bossner: сигары, коньяк, вино, кожгалантерию. Хочу уточнить, что бесплатные товары Ковальчук получал около 4 лет, но затем я сказал Ковальчуку, чтобы за весь товар, который он получал, платил денежные средства. <…>
С Ковальчуком мы общались не часто, иногда один раз в 6 месяцев, а иногда один раз в месяц. <…>
Никогда Ковальчук не обращался ко мне с просьбой о передаче ему денег в долг. <…>
Мне известно, что сотрудники Посольства РФ в Берлине говорили мне, что знакомы с Ковальчуком, который, по их мнению, являлся сотрудником силовых структур России.
<…>
Ковальчук говорил мне, что является сотрудником ФСБ и работает на ул. Лубянка в г. Москве, имеет специальное звание полковник. <…>
В ходе допроса свидетелю Лоскутникову К.Г. предъявлена фотография визитной карточки «Клуба русских православных меценатов» с указанием, что Ковальчук А.Ф. является представителем указанного клуба.
«Просмотрев фотографию визитной карточки, могу с уверенностью сказать, что данная форма не принадлежит ни бренду «Голден Майел», ни Bossner. На визитной карточке должен быть указан один логотип либо «Голден Майел», либо Bossner. <…>
Таким образом, я считаю, что Ковальчук просто подделал визитную карточку».
Ознакомиться с полным текстом допроса
Хотя Константин Лоскутников отрицал свое сотрудничество с Андреем Ковальчуком, аудиозапись разговора последнего с супругой Лоскутникова Натальей Ковалевской доказывает, что Ковальчук поддерживал отношения с семьей фон Босснера.
Более того, в разговоре от 2 февраля 2017 г. Ковальчук предложил Ковалевской стать крестной матерью его сына. Супруга фон Босснера с радостью согласилась, сказав, что для нее это большая честь и ответственность.
Расшифровка аудиозаписи телефонного разговора между Лоскутниковым и Ковальчуком от 8 февраля 2017 года также подтверждает, что они поддерживали дружеские отношения:
«<…> Константин: Давай, обнял тебя крепко. Слушай, а когда крестины? Мне Натуся сказала, что ты пригласил ее в качестве крестной, а я же муж, я же должен быть в курсе.
Ковальчук А. Ф.: А ты не был в курсе? Я тебе говорил, говорил, говорил, говорил, ты все занят, занят, мы еще не определились, в марте или в июне.
Константин: Когда крестины?
Ковальчук А. Ф.: Или в марте, или в июне.
Константин: А че так поздно?
Ковальчук А. Ф.: Почему поздно?
Константин: Давай в субботу лучше. (Смеется.)
Ковальчук А. Ф.: (Смеется.) Давай в субботу.
Константин: Я тебя обнял крепко, давай, увидимся, пока, увидимся завтра.
Ковальчук А. Ф.: Давай, Кость, обнял, дружище».
Уже после возбуждения уголовного дела Ковальчук написал письмо журналистам, рассказав свою версию событий. Он называл себя агентом российских и немецких спецслужб. «Мои злоключения начались после операции по присоединению Крыма к России в 2014 году, в которой я принимал участие, за что был награжден медалью за данную операцию, которая у меня здесь, в Берлине, и находится», — утверждал Ковальчук.
По словам Ковальчука, его деятельность курировали заместитель директора консульского департамента МИДа Александр Незимов и главный советник латиноамериканского департамента МИДа Петр Польщиков, который был найден мертвым в Москве в декабре 2016 года — через три недели после обнаружения кокаина в российском посольстве. По информации Центра «Досье», Польщиков был прикомандирован к валютно-финансовому департаменту МИД РФ. Причиной смерти стали полученные огнестрельные ранения в голову, рядом с телом был обнаружен травматический пистолет. Как рассказывали соседи, незадолго до происшествия Польщиков начал странно вести себя и перестал общаться со знакомыми.
Материалы уголовных дел рисуют двоякую картину: с одной стороны, многие собеседники Ковальчука не доверяли ему и считали его крайне подозрительным персонажем, с другой — они всячески способствовали его контрабандистской деятельности, сообщали ему ведомственную информацию, помогали отправлять загадочные посылки дипломатической почтой и в целом слепо шли у него на поводу, не пытаясь проверить его слова. По версии российских силовиков, чтобы втереться в доверие к чиновникам и военным, ему достаточно было лишь привозить сувениры СВР, передавать «приветы» от влиятельных людей и убедительно рассказывать о своей важности. Подобная халатность, многократно зафиксированная в материалах уголовного дела, несомненно, должна была послужить поводом для серьезных должностных проверок и, возможно, даже уголовных расследований. Однако, насколько известно Центру «Досье», этого не произошло — многие из собеседников Ковальчука продолжают работать на государственной службе.
Вместе с тем можно предположить и другую версию: следствие намеренно не расследует факты контрабанды и многочисленные должностные нарушения, а также всячески старается замять «кокаиновое дело», чтобы переложить всю ответственность на посредников, которые, хотя и могут быть причастны к дипломатическому наркотрафику, вряд ли являются его главными организаторами или бенефициарами.
В материалах российского и аргентинского уголовных дел содержится множество недочетов и белых пятен. Однако, даже несмотря на явное нежелание следователей подробно разбираться в обстоятельствах дела, из документов следует, что посольство России в Аргентине не менее пяти лет могло быть центром деятельности преступного сообщества, занимавшегося контрабандой как минимум алкоголя и сигар по дипломатическим каналам. При этом Андрей Ковальчук вряд ли действовал в одиночку: в своих показаниях бывший завхоз Али Абянов рассказал, что дважды посылал его чемоданы диппочтой. Из прослушек следует, что с Ковальчуком был хорошо знаком посол Виктор Коронелли, Ковальчук тесно общался с «безопасником» Николаем Шелеповым, а затем с его преемником Олегом Воробьевым. Советники по безопасности — это офицеры спецслужб, да и в целом спецслужбы контролируют все российские посольства. Трудно поверить, что на протяжении многих лет они не проверяли легенду Ковальчука и не пытались выяснить, почему он так активно интересуется дипломатическими представительствами. Исходя из версии следствия получается, что в спецслужбах работают абсолютно некомпетентные люди, которые не только не способны разглядеть контрабанду у себя перед глазами, но и от своей чрезмерной доверчивости невольно способствуют ей. Вопросы вызывает и поведение высокопоставленных сотрудников консульского департамента МИДа — Александра Дудки, Льва Паузина и Александра Незимова, — которые рассказывали Ковальчуку о перемещениях спецтранспорта, выписывали ему пропуска в здание министерства, знакомили его с нужными людьми и оказывали ему другую помощь.
Еще один яркий признак нежелания следователей обеих стран по-настоящему распутывать дело о наркотрафике — это вопрос о происхождении кокаина. Силовики не уделили внимания эмблемам наркокартелей на брикетах с кокаином и, хотя некоторые детали указывают на то, что он поставлялся из Уругвая, не попытались раскрыть канал поставки или выяснить, как у Ковальчука, который занимал деньги на такси, оказалась партия кокаина стоимостью несколько миллионов долларов.
На брикетах с кокаином было обнаружено три типа печатей наркокартелей (двойная звезда, подкова и инициалы LG), одну из которых СМИ связывают с картелем «Синалоа». При этом, по мнению журналиста аргентинского издания Infobae Федерико Фасбендера, аргентинские правоохранительные органы зачастую не могут определить изготовителя и поставщика, так как на местном рынке мелкие наркоторговцы подделывают знаки крупных картелей. Кроме того, если пособников картеля арестовывают, то картель в ряде случаев меняет эмблему своей продукции. Одновременно с этим источник Центра «Досье», связанный с одной из международных служб по борьбе с наркоторговлей, отмечает, что теоретически возможность установления картеля сохраняется. Таким образом, отсутствие попыток правоохранительных органов Аргентины выяснить происхождение наркотиков вызывает вопросы.
Следствие не пыталось найти получателя крупной партии кокаина. Хотя чемоданы были оборудованы GPS-трекерами, Владимира Калмыкова и Иштимира Худжамова задержали прямо на базе МИДа при получении багажа. Следователи не разбирались, что за «бельгийцы» финансировали сделку и кем был голландский абонент, который упоминался как потенциальный бенефициар наркотрафика.
Загадкой остается личность Андрея Ковальчука, которого работники МИДа и силовики годами считали сотрудником спецслужб. МИД, ГРУ и СВР в ответах на запросы следствия отрицали связь с Ковальчуком, но источник Центра «Досье» в спецслужбах считает, что полностью верить этим заявлениям нельзя: секретные ведомства имеют право скрывать информацию о своих сотрудниках.
«Находясь в Германии, Ковальчук в телефонных переговорах театрально создавал ситуации и демонстрировал их собеседнику, которые позволяли понять, что разговаривают с сотрудником безопасности Посольства России в Германии. Также Ковальчук представлялся сотрудником СВР России и ГРУ России в звании полковника или подполковника. В свете этих событий сделаны соответствующие запросы в учреждения и ведомства, из ответов которых следовало, что Ковальчук не является сотрудником МИД России, не является сотрудником ни одной правоохранительной структуры России, а также не является диппредставителем в загранучреждениях России. Ковальчук использовал свою хитрость и смекалку в своих личных, корыстных целях, в большинстве случаев добиваясь нужных ему результатов».
Из материалов аргентинского уголовного дела следует, что ФСБ начала расследование о «международной контрабанде наркотиков из стран Латинской Америки в Европу (Германию, Нидерланды)» еще в октябре 2016 года, за месяц до обнаружения кокаина в посольстве. Однако никаких других упоминаний об этом расследовании найти не удается. Источник Центра «Досье» в международной службе по борьбе с наркотрафиком считает, что аргентинская сторона могла знать о хранящихся в российском посольстве наркотиках еще до их официального обнаружения:
«По нашей информации, некоторые сотрудники российского посольства, например посол Коронелли, знали об активности, связанной с наркотиками, и были связаны с наркомафией. В какой-то момент произошла утечка: аргентинские власти узнали о кокаине и связались с посольством, после чего российская сторона решила, что безопаснее „найти” наркотики. После этого скандал решался на дипломатическом уровне — реального расследования Аргентина не проводила».
В пользу этой версии могут свидетельствовать многочисленные нарушения, допущенные во время российско-аргентинской операции по замене кокаина на муку:
Не известен даже точный вес обнаруженной партии кокаина. В уголовных делах он варьируется в диапазоне от 357 до 389 килограммов (не менее 357 килограммов — 19 ноября 2017 года, 362 килограмма — 13 декабря 2017 года, а по данным Министерства безопасности Аргентины и МИД РФ — 389 килограммов) × .
Согласно официальным данным, правоохранительные органы Аргентины уничтожили партию кокаина в августе 2018 года. По словам адвоката Ивана Близнюка Лилианы Борисюк, это произошло без санкции суда и в гражданском крематории, хотя обычно для подобных целей используется крематорий жандармерии. По состоянию на август 2020 года сторона обвинения так и не предоставила адвокатам постановление суда об уничтожении наркотиков. Вместе с тем это ставит в неловкое положение и российское следствие: согласно УПК РФ, вещественные доказательства должны храниться до вступления в силу приговора суда. Таким образом, уголовное дело против Андрея Ковальчука, Али Абянова, Владимира Калмыкова и Иштимира Худжамова осталось без основного вещдока.
Создается впечатление, что после решения дипломатических вопросов следствие обеих стран не очень заинтересовано в раскрытии дела о международном наркотрафике. Хотя утверждается, что фигуранты российского и аргентинского дел входили в одно преступное сообщество, по информации Центра «Досье», ни один из подсудимых в России не был допрошен в Аргентине, равно как и обвиняемые по делу в Аргентине Иван Близнюк и Александр Чикало не давали показаний в российском деле. Кроме того, правоохранители игнорируют многочисленные связи Андрея Ковальчука с Германией. Немецкая сторона, в свою очередь, также не проявляет интереса к деятельности Ковальчука и, по словам адвокатов, выдала его в Россию с процедурными нарушениями — Ковальчук является апатридом *эту информацию Центру «Досье» подтвердил старший прокурор уголовно-судебного управления прокуратуры Москвы Сергей Сафонов, однако в запросах на экстрадицию Россия называла его своим гражданином. Более того, по данным одного из адвокатов Ковальчука в Германии Андреаса Диппе — Ковальчука выслали в ускоренном порядке, не предоставив ему достаточного времени для подачи апелляции. Адвокаты Ковальчука также отмечают, что перед экстрадицией он был обследован немецкой стороной и признан абсолютно здоровым, однако в СИЗО его поставили на учет как имеющего склонность к самоубийству.
«В середине 2017 г. мы получили информацию об аргентинском деле от «дружественной спецслужбы». Ковальчук представился нашим источникам сотрудником ГРУ. Мы предполагаем, что это связано с его военным прошлым. Незадолго до своего ареста он пытался получить убежище в Германии.
Кокаин, обнаруженный в посольстве, был высокой чистоты и поступил из Колумбии. Существуют доказательства предыдущих поставок из Монтевидео. Стало ясно, что обнаруженная в декабре 2017 г. партия наркотиков не была единственной — скорее всего, такие поставки хорошо отрепетированы. Для отправки партии из Аргентины в Европу был арендован частный самолет (Cessna 750 Citation (OE-HUB), принадлежащий мюнхенской авиакомпании Bairline. У нашего источника сложилось впечатление, что самолеты этой авиакомпании в ряде случаев использовались для операций ФСБ.
По данным нашего источника, к преступлению были причастны Андрей Ковальчук, отвечавший за логистику, Владимир Калмыков, отвечавший за финансовые вопросы, Иштимир Худжамов, реализовывавший оперативные действия, и Али Абянов как представитель посольства. Бенефициар сделки не обнаружен, но маловероятным представляется, что им мог быть кто-то из вышеупомянутых лиц. Мы убеждены, что организатор наркотрафика связан с политическими силами — в России почти все структуры организованной преступности взаимодействуют с бывшими сотрудниками КГБ. Кремль позволяет им это делать, если это не противоречит его интересам.
Константин Лоскутников (фон Босснер), предположительно, организовывал поставку наркотиков на территорию России под прикрытием легального бизнеса по поставкам сигарет и кофе. Отдельного внимания заслуживают его контакты в Клубе православных меценатов в Германии и Южной Америке. Клуб, возможно, является прикрытием для деятельности ФСБ.
Роль посла России в Аргентине Виктора Коронелли остается неясной. Трудно поверить, что в условиях жесткого контроля в российском посольстве что-либо могло происходить без участия спецслужб».
Довольно небрежно расследуются и сами уголовные дела — как в России, так и в Аргентине. Следствие игнорирует сразу нескольких потенциальных свидетелей, например директора и сотрудников школы при посольстве, большинство из которых покинули свои должности после обнаружения кокаина, или председателя Координационного совета российских соотечественников Хорхе Леонардо Голованова, который мог помогать Ковальчуку переправлять чемоданы с наркотиками.
При этом в показаниях тех свидетелей, которых все же допросили, правоохранители предпочитают не замечать важных для дела деталей и противоречий. Некоторые из свидетельств и вовсе написаны как будто под копирку.
«Начиная с 13.12.2016, группа <…> проводила оперативные мероприятия, которые выявили причастность к расследуемому преступлению Ковальчука, Близнюка, Чикало, Голованова, Абянова, Худжамова и Калмыкова. В результате полученных сведений и проведенного анализа полученных доказательств, а именно, негласного наблюдения, прослушивания телефонных переговоров, подтвердилась виновность указанных лиц. Ковальчук, приезжая в Аргентину, контактировал только с 5 лицами, из которых 2 (Рогов и Воробьев) участвовали в оперативных мероприятиях. Таким образом, подтверждена связь Ковальчука, Близнюка, Чикало и Голованова, которые помогали Ковальчуку переправить чемоданы с наркотическим средством. Это же следует из телефонных переговоров между указанными лицами».
Еще одним подтверждением того, что Голованов может обладать информацией по делу, являются слова адвоката Ивана Близнюка Лилианы Борисюк, которая рассказала, что Голованов просил ее «не вмешиваться в это дело».
В трех разных протоколах с показаниями от 25 и 26 марта 2019 года, которые свидетели (сотрудники посольства РФ в Аргентине) должны были давать независимо друг от друга, воспроизводятся целые абзацы с одинаковыми формулировками. Также полностью совпадают описания знакомства с Ковальчуком, которые предоставили начальник курса Нахимовского училища Сергей Борщев 15 февраля 2018 года и педагог-организатор Нахимовского училища Александр Сивков 22 мая 2018 года.
«Так, в конце ноября 2016 г. (примерно с 25 числа) мне от помощника Посла по безопасности — первого секретаря Посла Воробьева О.А. поступило указание осуществлять охрану школы при Посольстве в круглосуточном режиме посменно с другими моими напарниками. В связи с чем была выставлена охрана, я не знаю, и мне об этом никто не говорил. Школа была перекрыта. Под охрану по указанию Воробьева О.А. фактически было взято подсобное помещение, расположенное на цокольном этаже под центральной лестницей. Данное подсобное помещение было Воробьевым О.А. закрыто на ключ, который он оставил себе и охране не оставлял. Пост располагался в фойе перед данным помещением. Таким образом, в здание школы могли входить только проживающие там лица, которых мы знаем, а в подсобное помещение никто зайти не мог. Дежурство происходило сменами днем и ночью. По каким дням я дежурил днем, а по каким ночью, я не помню. Днем дежурил один комендант, ночью усиление в два человека. Таким образом, без Воробьева О.А. никто в охраняемое подсобное помещение не входил. В декабре 2016 г. вместе с Воробьевым О.А. в подсобное помещение приходило несколько человек, которые составляли какие-то документы и проводили какие-то мероприятия. В данных мероприятиях я участие не принимал. О том, что там проводилось, я не знаю. После этого 14.12.2016 вместе с Воробьевым О.А. в охраняемое помещение приходили сотрудники национальной жандармерии Аргентины и другие неизвестные мне лица. Что там происходило, я также не знаю, так как на время мероприятий с участием Воробьева О.А. охрана снималась. После 14.12.2016 круглосуточная охрана подсобного помещения школы при Посольстве была снята. В 2018 г. я из средств массовой информации узнал, что в школе при Посольстве в 2016 г. было обнаружено наркотическое средство кокаин. Я могу связать описанные мной события с обнаруженным кокаином, но достоверно мне об этом не известно, мне никто об этом из сотрудников Посольства не говорил, а я не вправе интересоваться и задавать какие-либо вопросы».
«В конце ноября 2016 г. мне от первого секретаря Посла Воробьева О.А. поступило указание осуществлять охрану школы при Посольстве в круглосуточном режиме посменно с другими моими напарниками. В связи с чем была выставлена круглосуточная охрана, я не знаю, и мне об этом никто не говорил. Школа была перекрыта. Под охрану по указанию Воробьева О.А. мы взяли подсобное помещение, расположенное на цокольном этаже под центральной лестницей. Данное подсобное помещение Воробьевым О.А. было закрыто на ключ. Пост располагался в фойе перед данным помещением. За время дежурств в мою смену никто, кроме как с Воробьевым О.А. в подсобное помещение не заходил. Дежурство проходило сменами днем и ночью. По каким дням я дежурил днем, а по каким ночью, я не помню. Днем дежурил один комендант, ночью было усиление в два человека. Я знаю, что 8 декабря 2016 г. Воробьев О.А. с сотрудниками Посольства и другими незнакомыми мне лицами проводил какие-то мероприятия в охраняемом помещении. Что это были мероприятия, я не знаю и не интересовался. Также я знаю, что 14.12.2016 вместе с Воробьевым О.А. в охраняемое помещение приходили сотрудники национальной жандармерии Аргентины, судейские работники и служащие прокуратуры Аргентины, которые совместно проводили какие-то мероприятия. После 14.12.2016 круглосуточная охрана подсобного помещения школы при Посольстве была снята. Позже из СМИ я узнал, что в школе при Посольстве был обнаружен кокаин».
«Так, с 25 ноября 2016 г. мне от помощника Посла по безопасности Посла Воробьева О.А. поступило указание осуществлять охрану школы при Посольстве в круглосуточном режиме посменно с другими моими напарниками. В связи с чем была выставлена охрана, я не знаю, и мне об этом никто не говорил. Школа была перекрыта. Под охрану по указанию Воробьева О.А. фактически было взято подсобное помещение, расположенное на цокольном этаже под центральной лестницей. Данное подсобное помещение было Воробьевым О.А. закрыто на ключ, который он оставил себе, охране этот ключ Воробьев О.А. не передавал. Передавал ли ключ Воробьев кому-либо, я не знаю. Пост располагался в фойе перед данным помещением. Таким образом, в здание школы могли входить только проживающие там лица, которых мы знаем, а в подсобное помещение никто зайти не мог. Дежурство проходило сменами днем и ночью. Днем дежурил один комендант, ночью усиление в два человека. В какие даты я дежурил в ночь, а когда в день, я не помню. Без указания Воробьева О.А. никто в охраняемое подсобное помещение войти не мог. В декабре 2016 г. вместе с Воробьевым О.А. в подсобное помещение приходило несколько человек, которые составляли какие-то документы и проводили какие-то мероприятия, но что именно, я не знаю, в данных мероприятиях я участие не принимал. О том, что там проводилось, я не знаю. После этого 14.12.2016 вместе с Воробьевым О.А. в охраняемое помещение приходили сотрудники национальной жандармерии Аргентины и другие неизвестные мне лица, в том числе и понятные, которые со слов жандармов, будут присутствовать при проведении каких-то мероприятий. Всех лиц мы выпускали с разрешения нашего руководства. Что происходило в охраняемом объекте, я не знаю, так как на время мероприятий с участием Воробьева О.А. охрана снималась. После 14.12.2016 круглосуточная охрана подсобного помещения школы при Посольстве была снята. Позже из СМИ я узнал, что в школе при Посольстве был обнаружен кокаин».
Адвокаты аргентинских фигурантов Ивана Близнюка и Александра Чикало отмечают, что правоохранительные органы Аргентины своеобразно подошли к отбору телефонных переговоров, на которых основывается обвинение: ряд существенных фактов игнорируется, тогда как другие используются в отрыве от контекста. Более того, перевод записанных разговоров является неточным и, по словам адвокатов, выполнен непрофессиональным переводчиком. В ряде случаев в аргентинском уголовном деле перепутаны даты, нарушена хронология событий и обнаруживается ряд других неточностей и фактических ошибок. Например, обвинение утверждало, что Чикало поместил в чемоданы специальные средства для отбивания запаха, однако из аудиозаписей переговоров следует обратное: Чикало жаловался, что Ковальчук попросил взять его полупустые чемоданы, в которых уже было открытое средство для чистки унитазов. В материалах дела указывается поездка Близнюка в Турцию в 2015 году, которой на самом деле не было. Следователи также считают, что Близнюк собирался использовать свои связи, чтобы помочь Ковальчуку миновать досмотр чемоданов в аэропорту, однако подобное было бы невозможно даже с технической точки зрения: Близнюк не имел полномочий отправить багаж как диппочту и говорил об этом Чикало. По словам адвокатов, суд Аргентины под разными предлогами отказывал им в получении доступа к прослушкам телефонных переговоров. Из-за «технических проблем» стороне защиты до сих пор не удается получить несколько записей, на которые ссылается обвинение.
Помимо прослушек, обвинение опирается на показания советника посла по безопасности Олега Воробьева. На первом же совещании с министром Патрисией Буллрич Воробьев заявил, что Близнюк причастен к международному наркотрафику, хотя Ковальчук обратился к полицейскому за помощью с чемоданами только через 10 месяцев после этого. В деле нет никаких доказательств, которые бы указывали на более раннее участие Близнюка в контрабанде. Получается, что Воробьев либо скрывает от следствия некую информацию, либо, как утверждают Близнюк и Чикало, намеренно оклеветал их, чтобы снять ответственность с «себя и других преступников и наркодипломатов». По мнению источника Центра «Досье» в международной службе, расследующей наркоторговлю, «Близнюк и Чикало стали пешками некоторых представителей посольства и Москвы. Их задержали, чтобы вывести из-под удара сотрудников посольства и МИДа, которые использовали дипломатические каналы для контрабанды и были ее реальными бенефициарами». Наконец, следствие не учитывает, что, узнав о чемоданах с «запрещенными элементами», Близнюк в течение суток сообщил о них в посольство.
Все эти обстоятельства могли бы так и остаться скрытыми от публики — с 29 ноября 2019 года заседания судов по по избранию меры пресечения подсудимым были переведены в закрытый режим. Представители СМИ и родственники подсудимых были удалены из зала суда практически сразу после начала заседания. Это также может свидетельствовать в пользу версии о связи Ковальчука со спецслужбами: согласно УПК, закрытие судебного разбирательства допускается, если дело касается несовершеннолетних, половой неприкосновенности либо гостайны, или если открытое заседание может угрожать безопасности участников процесса. В случае «кокаинового дела» основаниями могли послужить только два последних пункта, однако каким из них руководствовался суд — не известно.
Так или иначе, материалы уголовных дел, включая свидетельские показания и аудиозаписи телефонных переговоров, проанализированные Центром «Досье», позволяют сделать вывод, что расследования российских и аргентинских правоохранительных органов являются по меньшей мере неполными. Остается невыясненным, кем является Ковальчук, откуда он взял деньги на покупку почти 400 килограммов кокаина, где и как он приобрел наркотики, каким образом и кому собирался их сбывать, что случилось с 200 килограммами в Уругвае, были ли еще какие-то «грузы», что знали о наркотрафике сотрудники посольства, кто курировал масштабную контрабанду кокаина из Латинской Америки — список вопросов можно продолжать очень долго. Вполне возможно, что ответы на них хорошо известны российским властям и именно поэтому следствие не старается найти настоящих контрабандистов. Если не доверять версии о том, что хитроумный Ковальчук перевозил сотни килограммов наркотиков прямо под носом у простодушных госслужащих, вопросы возникают уже не к Ковальчуку, а к Министерству иностранных дел и российским спецслужбам.
Дата рождения
11.09.1982
Гражданин России и Аргентины, проживает в Аргентине с 1998 года.
Из оперативной справки ФСБ: «Работает субинспектором полиции Буэнос-Айреса, отвечает за сотрудничество с посольством России, глава частной охранной фирмы «Полимар», отвечает за безопасность посольства России и русской школы в Аргентине. Ковальчук попросил его помочь с организацией перевозки груза в аэропорт без контроля и с получением нужных связей в правоохранительных органах Аргентины». (По информации адвоката Ивана Близнюка Лилианы Борисюк, в обязанности Близнюка не входила координация курсов и организации конференций, но по поручению своего руководства он помогал в организации курсов по обмену знаниями в области пресечения преступности, а также обучению кадетов аргентинских спецшкол — прим. Центра «Досье»).
Деятельность:
В 2014 году проходил курсы повышения квалификации во Всероссийском институте повышения квалификации (Домодедово), затем — курсы в Московском университете МВД России им. В. Я. Кикотя, в 2017 году — курсы профайлинга в Университете МВД в Санкт-Петербурге.
Работал в Высшем институте общественной безопасности в Буэнос-Айресе.
Благодаря знанию русского языка, отвечал за взаимодействие с посольством РФ в Аргентине. Занимался организацией охраны российского посольства и школы при нем.
Руководил незарегистрированным Фондом православных меценатов в Латинской Америке (M.O.R.A.L., Mecenas Ortodoxos Rusos en Latinoamérica).
Согласно данным прослушек телефонных переговоров, постоянно общался с первым секретарем посольства Олегом Воробьевым, который еще до начала прослушки телефонов Близнюка указал на его возможную причастность в попытке контрабанды наркотиков.
По версии правоохранительных органов Аргентины, благодаря своим контактам, Близнюк являлся ключевым звеном в организованной преступной группе под управлением Андрея Ковальчука.
Статус:
21 февраля 2018 года был арестован в Аргентине. В настоящее время находится под следствием.
Дата рождения
01.01.1980
Гражданин России и Аргентины, проживает в Аргентине.
Деятельность:
Вице-президент незарегистрированного Фонда православных меценатов в Латинской Америке (M.O.R.A.L., Mecenas Ortodoxos Rusos en Latinoamérica).
По мнению аргентинского следствия, Чикало помогал Андрею Ковальчуку в Аргентине и участвовал в упаковке и кондиционировании чемоданов с наркотиками.
16 декабря 2016 года правоохранительные органы Аргентины установили прослушку на его телефон.
Статус:
21 февраля 2018 года был арестован в Аргентине. В настоящее время находится под следствием.
Дата рождения
10.12.1968
Лицо без гражданства. По утверждению прокуратуры РФ, проживал в Германии на основании резидентской визы. Был экстрадирован в Россию в качестве гражданина РФ.
Деятельность:
СМИ называют Ковальчука бывшим техническим сотрудником посольства России в Берлине (работал не по линии МИД). Занимался поставками сигар, кофе, икры, алкоголя и пр. Представлялся агентом компании Bossner Cigars, а также сотрудником МИД РФ и спецслужб различных стран. Называл себя «куратором» дипломатов в спецслужбах.
Согласно правоохранительным органам РФ и Аргентины, Ковальчук был организатором поставок кокаина из Аргентины. Он неоднократно использовал ресурсы посольства РФ в Аргентине для контрабанды.
Статус:
Ковальчук был арестован в Германии 1 марта 2018 года. 27 июля его экстрадировали в Россию и поместили в СИЗО «Матросская тишина». До недавнего времени Ковальчук находился в следственном изоляторе № 5 («Водник») города Москвы. В настоящий момент Ковальчук находится в СИЗО №3.
Дата рождения
17.07.1970
Гражданин России.
Из оперативной справки ФСБ: «До 2016 года был главой административно-экономического отдела посольства России в Аргентине. По просьбе Ковальчука летом 2016 года он поместил чемоданы Ковальчука в здание школы Посольства и приказал их упаковать. С его помощью Ковальчук пытался познакомиться с новым главой отдела И. П. Роговым. Возможно, что он знает, что в чемоданах».
Деятельность:
Из материалов уголовного дела в Аргентине следует, что еще в 2011 году Абянов помогал Андрею Ковальчуку разместить чемодан с неким грузом на складе посольства РФ, а затем переправить из Монтевидео (Уругвай) в Москву на военном самолете. За эту услугу он получил от Ковальчука 1 000 долл. США. В 2015 году он получил от Ковальчука 2 000 долл. США за размещение двух чемоданов на складе посольства. В 2016 году Ковальчук передал ему еще 10 чемоданов. В дальнейшем, в июле 2016 года, 12 полученных от Ковальчука чемоданов, в которых позднее был обнаружен кокаин, Абянов перевез в школу при посольстве.
19 июля 2016 года покинул должность завхоза посольства и вернулся в Россию.
Статус:
Абянов был арестован в своей квартире вечером 12 декабря 2017 года. В настоящее время находится в следственном изоляторе № 5 («Водник») города Москвы.
Дата рождения
25.09.1964
Гражданин России, регистрация в Москве.
Из справки ФСБ: «Предложил 250 тысяч евро наличными, чтобы помочь Ковальчуку оплатить частный самолет компании Jet Handling LTD, который вылетал с 16.10.2017 по 19.10.2017 по маршруту через следующие города: Пальма де Майорка — Тенерифе — Форталеза — Буэнос-Айрес — Форталеза — Агадир — Рига. На этом самолете Ковальчук планировал перевезти «груз». Знает от Ковальчука о содержании груза».
Деятельность:
До 17 января 2018 года был генеральным директором ООО «Центр правовых услуг» (занимается оптовой торговлей чистящими средствами), с 25 декабря 2015 года по 8 февраля 2017 года числился гендиректором компании «Юрин».
В сентябре 2017 года Владимир Калмыков и его приятель Иштимир Худжамов отправились в Берлин на встречу с Андреем Ковальчуком. Там они обсуждали вопросы доставки чемоданов из Аргентины в Европу.
Предположительно, Калмыков совместно с Ковальчуком договорились об аренде самолета в октябре 2017 года. Не позднее 13 октября 2017 года Калмыков и Худжамов произвели оплату через подставную компанию Business Trading Company S.R.O в Праге. Деньги — 250 тысяч евро наличными — предоставил Владимир Калмыков.
Статус:
12 декабря 2017 года был задержан на базе МИД в Москве при попытке забрать чемоданы с кокаином (замененным на муку в рамках спецоперации).
В настоящее время находится в следственном изоляторе № 5 («Водник») города Москвы.
Дата рождения
10.04.1989
Гражданин России.
Из справки ФСБ: «Вместе с Калмыковым участвовал в переговорах об увеличении доходов от инвестированных денег. Был послан Калмыковым в качестве пассажира вышеупомянутого рейса и для контроля над действиями Ковальчука на время его пребывания в Аргентине».
Деятельность:
Согласно СМИ, является менеджером по продажам в московской компании, занимающейся оптовыми продажами.
По данным аргентинского следствия, дважды летал в Аргентину, предположительно, с целью проконтролировать отправку груза и деятельность Ковальчука. Российское следствие также считает, что Худжамов принимал участие в финансировании аренды частного самолета, на котором планировалось вывезти 12 чемоданов из Аргентины.
Статус:
12 декабря 2017 года был задержан на базе МИД в Москве при попытке забрать чемоданы с кокаином (замещенным на муку в рамках спецоперации). В настоящее время находится в следственном изоляторе № 5 («Водник») города Москвы.
Дата рождения
21.02.1956
Гражданин России. Проживает в Берлине.
Из справки ФСБ: «Зоны интереса — Германия, Аргентина, Китай, Уругвай. Возможно, что меценатство использовалось в качестве прикрытия для экономической контрабанды. А. Ф. Ковальчук — его заместитель в этой организации. К. Г. Лоскутников знает, что «груз» Ковальчука в Аргентине, но не знает о наркотиках внутри».
Деятельность:
Президент Клуба русских православных меценатов и владелец компании Golden Mile в Берлине (производитель сигар под брендом Bossner Cigars, была зарегистрирована в 2000 году). Обе его компании находятся в одном здании в Берлине — по адресу Франклинштрассе, 14.
Лоскутников-Босснер утверждал, что с Андреем Ковальчуком его познакомил высокопоставленный работник «Газпрома» в Германии и представил его как руководителя спецслужб, курирующего посольства. Он отрицает свое сотрудничество с Ковальчуком. Тем не менее существует ряд доказательств, подтверждающих их тесное общение, в частности, Ковальчук представлял интересы Клуба русских православных меценатов Босснера. Константин Лоскутников («Костя») неоднократно упоминается в телефонных переговорах Андрея Ковальчука.
В материалах аргентинского уголовного дела отмечаются обширные связи Лоскутникова-Босснера в Санкт-Петербурге.
В 2015 году в Санкт-Петербурге в рамках визита делегации полиции Буэнос-Айреса Лоскутников встречался с Иваном Близнюком (контакты были предоставлены через Андрея Ковальчука).
7 октября 2017 года, за девять дней до прилета в Буэнос-Айрес, Андрей Ковальчук в телефонном разговоре с Иваном Близнюком говорил следующее: «Здесь Константин спрашивает меня, если у вас есть с этим контакт…, как его зовут — тот, кто с армянской фамилией, что был в тот день среди всех на корабле в Санкт-Петербурге», «некоторые знакомые Константина прилетят на частном самолете». 14 ноября 2017 года, согласно материалам дела, Близнюк организовал встречу в Высшем институте общественной безопасности в Буэнос-Айресе, на которой был представлен благотворительный фонд Bossner.
Старший сын Константина Лоскутникова, Артем Лоскутников, с 2005 по 2008 год возглавлял Black Jack Automatenbetriebe GmbH (часть сети салонов игровых автоматов в Берлине). Эта компания, наряду с Golden Mile, является учредителем Клуба русских православных меценатов (Club der Russisch-Orthodoxen Mäzenate). Следует отметить, что СМИ связывают игорный бизнес с отмыванием денежных средств.
Статус:
Свидетель в российском уголовном деле.
Дата рождения
20.06.1968
Гражданин России. Дипломатический работник.
Из справки ФСБ: «Помощник посла по безопасности. Согласно заранее подготовленному плану, во время их разговоров он рассказал Ковальчуку, что есть возможность послать «груз» с официальной делегацией в декабре 2017».
Деятельность:
Первый секретарь посольства России в Аргентине в период с 2015 по 2019 год (сменил на должности Николая Шелепова).
В феврале 2016 года Воробьев был представлен Андрею Ковальчуку завхозом Али Абяновым во время приема в российском посольстве в Аргентине. Известно, что Воробьев поддерживал приятельские отношения с Ковальчуком, а также находился в постоянном контакте с полицейским Иваном Близнюком.
25 ноября 2016 года завхоз Игорь Рогов сообщил Воробьеву о чемоданах Ковальчука, оставленных в подсобном помещении школы при посольстве. В тот же день Воробьев и Рогов открыли чемоданы, обнаружив в них белое вещество, и Воробьев проинформировал об этом посла Виктора Коронелли. В дальнейшем Воробьев сопровождал следственную группу ФСБ, которая прибыла в посольство для проведения экспертизы.
13 декабря на встрече представителей посольства РФ с министром безопасности Аргентины Патрисией Буллрич Олег Воробьев выступил в качестве посредника и переводчика. Именно он проинформировал аргентинские правоохранительные органы о том, что в контрабанде наркотиков мог участвовать представитель полиции Буэнос-Айреса Иван Близнюк.
Статус:
Являлся основным информатором следствия в Аргентине, в России проходит по делу в качестве свидетеля. По утверждению обвиняемых по делу Ивана Близнюка и Андрея Чикало, Воробьев намеренно оклеветал их и лжесвидетельствовал, чтобы отвести подозрения от себя.
Дата рождения
07.01.1965
Гражданин России.
Из справки ФСБ: «Глава административно-экономического отдела посольства России в Аргентине. Также встречался с Ковальчуком во время пребывания того в Аргентине для обсуждения плана действий».
Деятельность:
Сменил Али Абянова на должности завхоза посольства РФ в Аргентине в июле 2016 года. Абянов сообщил Рогову о находящихся на территории школы при посольстве чемоданах и дал его контакты Андрею Ковальчуку, который звонил новому завхозу и просил отправить груз специальным военным бортом. 25 ноября того же года Рогов сообщил Олегу Воробьеву о вещах Ковальчука, оставленных на хранение в подсобном помещении школы, и вместе с ним обнаружил белое вещество в чемоданах.
Под руководством Олега Воробьева сотрудничал со следствием и продолжал общаться с Ковальчуком, докладывая секретарю посольства о содержании разговоров. Встречался с Ковальчуком с ведома Воробьева.
Статус:
Был допрошен российским следствием в качестве свидетеля.
Дата рождения 22.01.1957
Гражданин России. Дипломатический работник.
Деятельность:
Помощник посла по безопасности, первый секретарь посольства России в Аргентине в период до 2015 года. На данный момент Николай Шелепов числится первым секретарем посольства России в Испании.
Предположительно, поддерживал приятельские отношения с Андреем Ковальчуком. В 2013 году Шелепов познакомил полицейского Ивана Близнюка с Ковальчуком.
Из материалов аргентинского уголовного дела известно, что в 2013–2014 гг., когда за безопасность посольства и дипмиссии отвечал Шелепов, завхоз Али Абянов осуществлял отправку чемоданов Ковальчука с неизвестным содержимым из Монтевидео (Уругвай) в Москву российским грузовым самолетом. Для транспортировки грузов Ковальчука Абянов также использовал служебный автомобиль посольства.
В 2015 году через Ковальчука Шелепов помогал Близнюку организовать поездку в Санкт-Петербург делегации полиции Буэнос-Айреса по приглашению МВД России. В настоящее время Шелепов числится первым секретарем посольства России в Испании.
Статус:
Был допрошен российским следствием в качестве свидетеля.
Дата рождения
08.12.1972
Деятельность:
Священнослужитель Аргентинской и Южноамериканской епархии РПЦ, с 2013 года настоятель храма Святых Царственных Страстотерпцев в курортном городе Мар-дель-Плата.
Из прослушки телефонных переговоров следует, что Герасим Войцеховский поддерживал контакт с Иваном Близнюком. Последний от имени фонда сделал подарок храму в виде Казанской иконы Божией Матери, а также оказывал материальную помощь приходу.
Иван Близнюк предлагал Герасиму Войцеховскому совместный бизнес — поставку из Аргентины в Россию сигар, коньяка, мяса и шкур. Иеромонах Герасим мог обеспечить обширные связи среди российских предпринимателей, в свою очередь, у Ивана Близнюка были наработанные за время службы в полиции контакты на таможне, благодаря которым планировалось избежать длительного ожидания и уплаты налога на растаможивание. Войцеховский согласился участвовать в поставках шкур, он нашел в России партнеров, которые готовы были «перерабатывать шкуры», и передал их контакты Близнюку.
Статус:
Отсутствует как в аргентинском, так и в российском деле в каком-либо официальном качестве.
Дата рождения
24.06.1966
Кроме аргентинского паспорта, имеет вид на жительство (или гражданство) Парагвая. Проживает в Аргентине. Этнический колумбиец, усыновленный русскоязычными иммигрантами.
Деятельность:
Бизнесмен, экс-председатель Координационного совета российских соотечественников в Буэнос-Айресе. Сразу же после начала скандала добровольно сложил полномочия в упомянутой общественной организации и уехал в Парагвай. Через некоторое время вернулся в Буэнос-Айрес, где проживает в настоящее время.
Супруга Голованова работает в школе при российском посольстве, в которой были обнаружены чемоданы с кокаином. Несмотря на то что Голованов не был допрошен, в аргентинском уголовном деле указано, что он помогал Андрею Ковальчуку переправлять чемоданы с наркотическим веществом.
Голованов также упоминается в справке ФСБ, приобщенной к делу. Телефон Голованова прослушивался правоохранительными органами Аргентины. Он неоднократно разговаривал с Андреем Ковальчуком и сообщал о возможностях договориться с работниками аэропорта в Сан-Фернандо о беспрепятственном прохождении таможни.
Статус:
Отсутствует в окончательной редакции уголовного дела в Аргентине в каком-либо официальном качестве.
Дата рождения
24.03.1973
Гражданка Украины, проживает в Берлине.
Сестра Андрея Ковальчука.
Из справки ФСБ: «Ранее Ковальчук использовал зарегистрированную на нее компанию для отправки контрабандных грузов из Европы в Россию. Знает, что у Ковальчука проблемы с вывозом груза из Аргентины».
Статус:
Отсутствует как в аргентинском, так и в российском деле в каком-либо официальном качестве.
Дата рождения
09.02.1958
Гражданин России. Дипломатический работник.
Деятельность:
Посол России в Мексике. Бывший посол России в Аргентине (с 21 июля 2011 по 20 июня 2018 года).
Был знаком как с Андреем Ковальчуком, так и с Иваном Близнюком. По его указанию сотрудники посольства открыли чемоданы 8 декабря 2016 года в сопровождении представителей ФСБ. 13 декабря того же года обратился к министру безопасности Аргентины Патрисии Буллрич с запросом о встрече, санкционировал дальнейшие действия правоохранительных органов и спецслужб РФ и Аргентины на территории школы при посольстве.
20 июня 2018 года был переведен на пост посла РФ в Мексике.
Статус:
Был допрошен российским следствием в качестве свидетеля.
Дата рождения
28.08.1969
Паспорт негражданина Латвии. Имеет регистрацию в России (Новгородский регион, Холмская область, деревня Залесье).
Деятельность:
Как следует из справки ФСБ, Андреевс является возможным плательщиком за партию наркотиков.
17 октября 2017 года вместе с Иштимиром Худжамовым и двумя гражданами Латвии — Гатисом Лужей и Андрейсом Островскисом — прилетел в Аргентину на частном самолете, арендованном Андреем Ковальчуком для переправки груза в Европу (Ковальчуку не удалось в тот раз забрать чемоданы из школы).
Согласно прослушкам, Андреевс был приглашен в поездку Владимиром Калмыковым.
Статус:
Отсутствует как в аргентинском, так и в российском деле в каком-либо официальном качестве.
Дата рождения
27.04.1982
Гражданин Латвии
Деятельность:
Как следует из справки ФСБ, Лужа был в числе пассажиров частного самолета, который прилетел в Аргентину для транспортировки груза Ковальчука в Европу.
Опубликовал фотографии поездки в социальных сетях, но впоследствии удалил их.
Согласно прослушкам, Лужа был приглашен в поездку Владимиром Калмыковым.
Статус:
Проходит в качестве свидетеля по российскому уголовному делу.
Дата рождения
17.08.1953
Гражданин Латвии, проживает в Латвии.
Из справки ФСБ: «Как и (Лужа Гатис) был выбран Андреевсом в качестве пассажира рейса частной компании Jet Handling LTD. Он прилетел из Риги в первоначальный пункт отправления самолета».
Согласно прослушкам, Островскис был приглашен в поездку Владимиром Калмыковым.
Статус:
Был допрошен российским следствием в качестве свидетеля.
Дата рождения
11.06.1956
Министр безопасности Аргентины при президенте Маурисио Макри, с 2020 года — глава партии «Республиканское предложение» (исп. Propuesta Republicana, PRO).
Деятельность:
Занимая пост министра безопасности, Патрисия Буллрич была главным инициатором спецоперации в Аргентине после обнаружения наркотиков в школе при российском посольстве. Она была проинформирована о ситуации поздно вечером 13 декабря 2016 года, той же ночью состоялась встреча российской и аргентинской сторон.
Буллрич представила первое официальное правительственное заявление об успешном проведении совместной операции по контролируемой поставке наркотиков в Россию. Впоследствии она неоднократно комментировала ситуацию, в том числе на телевидении. Буллрич также присутствовала на церемонии сожжения наркотиков в августе 2018 года.
Статус:
Отсутствует как в аргентинском, так и в российском деле в каком-либо официальном качестве.
Сотрудник жандармерии Аргентины.
Деятельность:
Руководил следственной группой жандармерии, которая занималась этим делом. В декабре 2017 года сопровождал чемоданы в самолете специального летного отряда «Россия».
Статус:
Участвовал в ведении дела. Выступал свидетелем в аргентинском деле.
Дата рождения
27.07.1976
Старший оперативный сотрудник 9-го отдела по незаконному обороту наркотиков управления «К» ФСБ.
Деятельность:
Проводил оперативное сопровождение дела с российской стороны. В ноябре-декабре 2017 года он приезжал в Аргентину с командой ФСБ-МВД для отправки чемоданов в Москву. Он лично сопровождал их в самолете специального летного отряда «Россия».
Статус:
Участвовал в ведении дела. Выступал свидетелем в российском деле и на судебных заседаниях.
Дата рождения
30.06.1974
Заместитель начальника 9 отдела по незаконному обороту наркотиков управления «К» ФСБ.
Деятельность:
Сергей Муравьев заведует направлением по борьбе с кокаином 9 отдела управления «К». Он был старшим в группе сотрудников спецслужбы, которая прилетела в Аргентину в декабре 2016 года после обнаружения наркотиков. Муравьев присутствовал при встрече 13 декабря с тогдашним министром безопасности Аргентины Партисией Буллрич, на которой было согласовано изъятие наркотический средств из чемоданов и было принято решение о проведении операции по контролируемой поставке. В ноябре-декабре 2017 года он приезжал в Аргентину с командой ФСБ-МВД для отправки чемоданов в Москву. Он лично сопровождал их в самолете специального летного отряда «Россия».
Статус:
Участвовал в ведении дела. Выступал свидетелем в российском деле и на судебных заседаниях. Был запрошен защитой обвиняемых как свидетель по аргентинскому делу.